По странному стечению обстоятельств, в тот же день, подметая в кинотеатре после очередного сеанса фильма «Спортлото - 82», Танькина мамаша наткнулась веником на черный клубок, в котором, ахнув, признала мертвого котенка. Посылая ворчливые проклятия неизвестному, с ее слов «больному ублюдку», принесшему трупик котенка в кинотеатр, а заодно и всем тем негодяям, которые заплевали пол между рядами сидений лузгой, она небрежно смела бездыханное тельце в совок и высыпала вместе с мусором в ведро. Она ахнула снова и театрально прижала ладони к щекам, спустя четверть часа, когда услышала тихий жалобный писк из ведра.
Так у Таньки появилась Мурка. Первое время она поила несмышленую кроху с ладошки молоком. Привязывала фантики от шоколадных конфет на капроновые нити и, играя с Муркой в кошки-мышки, незаметно сама все сильнее привязывалась к ней.
Свою часть сделки Танька не выполнила – учебный год закончила троечницей, за что мамаша частенько пугала ее тем, что Дед Мороз однажды заберет кошку назад. Но мировоззрение Таньки за последние месяцы претерпело существенных изменений. Она повзрослела и больше не верила в новогодние и вообще в какие бы то ни было чудеса. Но лишь до поры.
Сегодня у Мурки был королевский завтрак. Ей почти целиком достался крупный жареный окунь. Наевшись вдоволь, она по обыкновению попросилась на улицу. Шаркая тапками по полу, Танькина мамаша неохотно подошла к двери и со словами: «чтоб ты издохла», выпустила кошку. Больше она ее никогда не видела.
На улице Мурка первым делом посетила песочницу. Затем пробежалась вокруг дома, разогнав у площадки для мусора совсем потерявших страх жирных голубей. Вернувшись к подъезду, она запрыгнула на скамейку, ловким взмахом лапы поймала и съела пролетающую мимо крупную черную муху, а после задремала в располагающей ко сну уютной тени дома.
В это время отец поручил Сане спуститься в подвал за картошкой, снарядив его мешком и связкой из двух ключей. Батя решил пожарить картошку с салом, накрошить салат из лука и помидоров, нарезать толстыми дольками копченую колбасу и выпить по-тихому водки за здоровье сына.
Праздничный торт, поздравления, хлопушки и воздушные шары – все это было неуместным, поскольку Санина мать лежала в больнице при смерти. Хирург разрезал ее, посмотрел, покачал головой и стал скороспешно зашивать. Сказал, что уже слишком поздно, что шансов на спасение не осталось.
Саня навестил мать в больнице позавчера утром. Отец привел его попрощаться. После безуспешной операции она ссохлась и пожелтела как мумия. Казалось, живыми были только ее глаза, в которых застыли слезы. В душном зловонии больничной палаты, глядя на гниющую изнутри мать, сердце которой все еще боролось за жизнь, Саня впервые осознал, что слышит шум свыше.
Сначала он, было, решил, что это жужжание мухи, истерично бьющейся об оконное стекло. Он подошел к широкому окну, отодвинул пыльную тюль и действительно увидел крупную черную муху. Прижал ее большим пальцем и старательно раздавил, волнистой линией размазывая проступившую прозрачную слизь по стеклу. Но шум не стих. Саня убрал от стекла палец, с любопытством рассматривая прилипшие к нему крохотные лапки, покрытые мельчайшими щетинками, а раздавленная им муха немощно упала на подоконник.
Вскоре шум исчез, но вернулся снова, когда солнце спряталось за горизонт. На этот раз он подобрался ближе, обволакивая, завлекая, выкорчевывая детский страх, вселяя веру в то, что на первый взгляд казалось невозможным. Еще до того, как Космос уставился на Саню множеством удивительных мерцающих глаз, он понял, что знает, как можно спасти жизнь матери.
Обстоятельства складывались наилучшим образом. Выйдя из подъезда, Саня увидел дремавшую на скамейке соседскую кошку и решил действовать без промедления. Он подошел как можно тише, но Мурка все равно услышала сквозь чуткий сон его шаги и приоткрыла глаза. Заметив, что она проснулась, мальчуган ласково погладил ее по черной бархатистой шерстке, а затем, когда она одобрительно замурчала, накинул сверху джутовый мешок.
Инстинкт самосохранения Мурки позволял желать лучшего. Оказавшись в мешке, последующие несколько минут она вела себя на удивление спокойно, словно была убеждена в том, что живущий по соседству тихий мальчуган, который однажды угостил ее вкуснейшими колбасными обрезками, не может причинить вреда. Занервничала, заерзала кошка, уже в кладовой, откуда выбраться обычным способом не представлялось возможным.