— Мне не нужны твои деньги, — тихо, но твердо отозвалась она.
— Хорошо, — короткая улыбка, и пачка исчезла в недрах шкафа.
— Не мучь меня, — попросила Саша.
— Разве что ты сама об этом попросишь, — произнес он, все также пристально глядя на нее.
— А если меня ищут? Переживают близкие?
— Перестань, — он покачал головой, — что я хорошо успел изучить за свою жизнь, так это людей. Тебя никто не ищет, ты сама прячешься ото всех.
Саша тяжело выдохнула. С его проницательностью шансы девушки вырваться отсюда невредимой стремительно уменьшались.
— Может, мы все же могли бы как-то договориться?
— Допивать будешь? — спросил он, указывая на почти нетронутый чай и совершенно игнорируя ее вопрос.
— Нет, — ответила она.
— Раздевайся, — он забрал чашку и поставил ее в раковину.
— Но, подожди…
— Никаких, но и никаких отсрочек, — он криво улыбнулся, — мне рано вставать.
— Что? — оторопела Саша.
— То, что слышала, давай быстрее.
Саша встала со стула и застыла на месте, не зная, что делать.
— Или ты хочешь, чтобы я помог? — предложил он, и глаза его при этом хищно сверкнули. — Только, боюсь, тебе это понравится еще меньше, потому что тогда от твоей одежды мало что останется. Придется задержаться у меня до покупки новой, а по магазинам я хожу нечасто.
— Зачем ты это делаешь? — дрожащими руками Саша сняла куртку.
— Я пока ничего не делаю, лишь смотрю, — холодно возразил он. — Мне нравится, когда люди открывают для себя новые горизонты. А теперь штаны, — он кивнул на Сашины джинсы.
Она против своей воли поднесла руку к поясу и расстегнула пуговицу, потом, нехотя и очень медленно опустила вниз ползунок.
— Ты меня просто заводишь, — ухмыльнулся Тим, — но я уже говорил, мне рано вставать, так что я не могу смотреть на шоу всю ночь, поживей.
Саша начала стаскивать брюки, первая штанина запуталась, и она едва не рухнула перед ним на пол со спущенными штанами. Страх сковывал ее движения, и как ненормальное грохотало сердце, но внизу живота, вопреки всему, рождалось влажное тепло от щекотливости ситуации и того, как он на нее смотрел.
— Теперь рубашку, — приказал он, и она беспрекословно подчинилась, стянув ее через голову и оставшись перед ним в трикотажном лифчике.
— Не любишь кружева? — приподнял он одну бровь, изучая ее нижнее белье.
— В них неудобно, — бросила Саша.
— Неудобно или некому демонстрировать? — он подошел к ней ближе и провел горячей ладонью от живота вниз между ног. Саша подалась вперед, чтобы не упасть и задрожала, когда он коснулся чувствительного места.
— Значит, некому, — заключил он, убирая руку.
— Это не так, — сглотнула она.
— Значит, он не умеет доставлять тебе удовольствие.
Саша вспомнила Гая. Тим был не прав, он умел. Правда, его удовольствие не было острым, балансирующим на грани. Только теперь это не имело никакого значения.
— Снимай, — велел Тим, дернув за резинку ее трусиков.
Саша взялась за их край и остановилась, с мольбой глядя на Тима.
— Да, мне нравятся такие взгляды, — удовлетворенно заметил он. — Когда люди вымаливают жизнь у них почти такое же лицо. Давай, снимай их, тебе повезло — то, чего я хочу от тебя, не смертельно.
Саша опустила взгляд, чтобы не видеть его наглую ухмылку, и стащила с себя трусы. Белье упало на пол вокруг ее ног.
— Повернись задом и наклонись.
Саша молча выполнила его просьбу. Сердце, казалось, вот-вот выскочит из ушей.
— Лучше тебе взяться за стол, — велел он ей, и она выполнила приказ, ухватившись руками за столешницу.
Дальше она ощутила головку его горячего и возбужденного члена у своего входа. Он небрежно толкнулся в нее самым кончиком один раз, потом другой, а когда ощутил, насколько она влажная, вошел целиком. Саша застонала под ним, крепче вцепляясь пальцами в стол. Ее трахал незнакомец на своей кухне, и она ничего не могла сделать, она полностью была в его власти. Если бы он захотел, то мог бы свернуть ей шею. Но она жила, потому что нужна была ему живой. Тим положил руки на ее бедра и чуть раздвинул ноги, меняя угол и врезаясь в нее с каждым ударом все глубже.
— Тим, — взмолилась она, когда напряжение стало близиться к пределу.
— Что, моя отчаянная маленькая дырочка? — спросил он, не прекращая ее трахать.
— Позволь мне повернуться, — попросила она.
— Нет, — он приподнял ее бедра и вошел в нее до самого конца, потом еще раз и еще. И Саша взорвалась, задрожала в его руках, а потом рухнула на стол, распластавшись под ним, как бесформенная амеба. Он же совершил еще несколько движений и, наконец, излился в нее.