Коэн нервничал, думая о Гае и русских. Справятся ли они? Не упустят ли их единственного ведомого изоморфа? Он практически ничего не знал об этих людях: восточный филиал появился у них буквально полгода назад, и Коэн даже не успел еще ни разу в него наведаться.
Глава 3
— Костя, ты слишком импульсивен, — наставлял молодого парня мужчина средних лет в черной водолазке. — Ты едва не подставился там, в Бельгии, когда мы следили за Гаем.
— Простите, Сергей Витальевич, — парень виновато потупил взгляд, вспоминая, как откликнулся на отчаяние в глазах подсевшей к нему девушки и предложил купить ей кофе вместо того, чтобы оставаться в стороне и отслеживать Гая. Нет, они его не потеряли, но если бы Костя был сам, все могло случиться. Это было непростительной ошибкой. Но девушка казалась такой беззащитной и ранимой, и очутилась в чужой стране в затруднительном положении.
— Простите… Ты понимаешь, что нас здесь всего двое? И я не смогу все время нянчиться с тобой. Гай здесь, и мы уже не на учебной слежке.
— Да, я понимаю, — не подымая взгляда, отозвался Костя.
Сергей смотрел на парня и не мог понять, по каким критериям вообще эти европейцы отобрали Костю. Да, он был неглуп, знал языки, неплохо сложен, темно-русые волосы открывали одухотворенное лицо. Но он явно не имел ничего общего ни с секциями боевых искусств, ни с внутренними органами. Таких ребят легко было представить за партой какого-нибудь института, но не в тяжелой полевой работе. Сергей тихо выругался и, развернувшись, пошел через дорогу. Ему, бывшему оперативнику, навязали мальчишку. И придется его учить, если он не хочет делать работу за двоих.
— Повтори, что ты знаешь об изоморфах.
— Они используют людей, как игрушки, — послушно заговорил Костя, — а потом покидают их, после чего человек умирает.
— Не после чего, а в результате, — исправил Сергей, — изоморфы медленно убивают людей, а когда финал близко, спрыгивают с корабля, перед тем, как тот окончательно потонет.
— А как же самоубийства? В Брюсселе нам говорили, что известны случаи самоубийств людей.
— А как бы ты хотел сдохнуть? — с издевкой посмотрел на Костю Сергей. — Медленно и мучительно или быстро и сразу, если есть такая возможность?
— Никогда не думал, — честно ответил парень и отвел взгляд от наставника.
— А вроде как умный парень, — не преминул его поддеть Сергей.
— А те, кто погибал в несчастном случае? — не унимался парень.
— Послушай, тебе никогда не приходило в голову, что преступники часто заметают следы? Почему же ты думаешь, что твари, способные управлять чужими мозгами, не станут делать того же? Зачем им лишний шум? Мы тут не на кроликов охотимся, знаешь ли. Они могут хитрить, и они могут дать нам сдачи, если только узнают, кто мы такие. Поэтому повторяю тебе еще раз: держись от них на расстоянии, не сближайся и не выдавай себя.
Костя кивнул, вновь задумавшись о тех, за кем они охотились, и тех крупицах информации, что им была известна.
— А как это происходит?
— Что?
— Захват. Что-то вроде одержимости?
— Откуда мне знать, — пожал плечами Сергей. — И, надеюсь, так оно и останется.
— Но интересно же, происходит ли это постепенно, как сумасшествие, или разом, как контузия? Когда вот ты проснулся — и это уже не ты.
Сергей поморщился и, схватив парня за локоть, потащил его вперед по улице. Он, наверное, мог бы стоять часами на одном месте и разглагольствовать. Костя был бы последним, кого он взял бы себе в напарники, дай ему волю.
Гай, как всегда, вел себя беспечно, и следить за ним не составляло никакого труда. К тому же, организации давно наперечет были известны все его привычки, которым изоморф неукоснительно следовал. Вот и сейчас он восседал на летней террасе кафе с газетой в руках и неспешно попивал кофе. Иногда Сергею хотелось ощутить холод металла в своих руках и одним выстрелом смести эту довольную улыбку с лица Гая. Старого оперативника не покидало ощущение, что здесь что-то не так. Слишком легко все шло с Гаем, а ведь тот не был дураком — Сергей это видел по его глазам, по хищной кошачьей манере, с которой изоморф двигался. Конечно, можно было бы приписать все эти черты хозяину, а не носителю, но почему-то Сергей не сомневался, что психика тоже полностью поглощается изоморфом, отражая его личность, а не личность владельца. Если бы Сергей верил в души, то сказал бы, что сейчас в теле Гая Нуда находилась совершенно другая душа. Но одного он понять все же никак не мог — почему тот так надолго задержался в одном теле, что за игру он вел?