— Потому что я видел, как ты на него смотрела. Так же, как смотришь на Фокса. Словно они для тебя — что-то невероятное. Словно ты видишь в них весь чёртов мир. Я не выношу этого.
— Ну, я мало что знаю о Райдере, но Фокс и правда милый. И да, я уважаю его. Оба они обаятельны, и из-за этого их легко понять. Но это не значит, что я поддаюсь их очарованию.
— А я не такой?
— Нет. Твоё лицо ничего не выдаёт.
— Ты не поедешь ни с Райдером, ни с Фоксом.
Его голос стал ниже, и по моей спине пробежал холодок.
— А если я захочу?
Его взгляд стал жёстким, когда он наклонился ко мне.
— А если я заставлю тебя передумать?
— Не знаю. Райдер довольно горячий. И он сказал, что с радостью прокатит меня.
— Гребаный ублюдок. Ты не поедешь с ним. Ни сейчас, ни когда-либо.
Я усмехнулась, зная, что Рэнсом не подозревает: именно эти слова я и сказала Райдеру в ответ.
— Кто это решает?
— Я.
Его рука обхватила мою шею, притягивая меня к себе, а вторая скользнула к пояснице, втягивая моё тело ближе, пока я не прижалась к нему. Его губы врезались в мои — злые, горячие, полные напряжённого желания. Я не могла пошевелиться, не могла думать, не знала, что делать, пока он целовал меня.
Мгновение назад я его ненавидела. А в следующее — он целовал меня.
Я мечтала о том, чтобы поцеловать Рэнсома. Но это… это не шло ни в какое сравнение с реальностью. Волна удовольствия пронеслась по телу, натягивая каждую нервную клетку. Каждая часть меня уже просила о большем.
Он прикусил мою губу, а потом скользнул языком внутрь, с голодной настойчивостью исследуя мой рот. Я подхватила этот ритм, легко поддаваясь. Годы желания, сдержанного и подавленного, вырвались наружу в этом одном поцелуе.
Моё тело само двинулось ему навстречу, мои бёдра прижались к нему. Его рука сильнее сжала мою шею, заставляя запрокинуть голову, отдаваясь ему полностью.
Он отпустил, но тут же заменил прикосновение — губами и зубами, кусая и посасывая кожу на моей шее. Каждый его жест поднимал меня всё выше. Я вцепилась в него, провела руками по его челюсти — той самой, за которой наблюдала весь вечер, как она сжималась и напрягалась… и теперь она целовала меня так, как меня ещё никогда не целовали.
Он целовал меня с такой одержимостью, что я и представить не могла, что подобное возможно в реальной жизни. Его зубы вновь вцепились в мою губу, прикусили её, а потом провели языком, успокаивая болезненное место.
Из всего, что я могла ожидать от него этой ночью — этого не было в списке.
— Ты не для него. Ты для меня.
Его рука скользнула вверх по моим бёдрам, заставляя меня податься навстречу, когда он поднялся выше. Но этого было недостаточно. Мне нужно было больше. Я была такая влажная, боль желания нарастала и делала меня безумной. Его рука дразнила, поднималась всё выше по бедру, но так и не коснулась того места, где я нуждалась в нём сильнее всего.
— Скажи это.
Моя спина выгнулась, а пальцы вцепились в его рубашку. Я никогда не чувствовала себя такой отчаянной в жажде чьего-то прикосновения — хотя его руки уже были повсюду.
— Сказать что?
— Скажи, что ты для меня. Скажи, что я могу трахнуть тебя прямо на багажнике своей машины, и ты этого захочешь.
— Хочу, — выдохнула я. — Можешь.
Его рука наконец-то двинулась, скользнув по моей киске — даже через леггинсы я застонала. Грубое прикосновение вызвало волну наслаждения.
— Чёрт, как же я рад, что ты здесь, — сказал он. — Я с ума сходил от того, как хотел тебя потрогать.
Он провёл зубами по моей шее, пока пальцы продолжали двигаться вперёд-назад, дразня, мучая, нажимая ровно настолько, чтобы свести меня с ума, но не дать облегчения.
— А ты, Куинн? С кем ты хотела бы быть? Со мной или с Райдером? — спросил он, усиливая нажим, когда стал круговыми движениями массировать мой клитор. Я знала, как сильно промокла, и не удивилась бы, если бы он чувствовал это даже через леггинсы.
Его губы прижались к моему уху, тёплое дыхание разлилось по позвоночнику.
— За кого ты болела? Кого ты надеялась увидеть победителем?
— За тебя, — прошептала я. — Я хотела, чтобы выиграл ты.
— А если бы он победил, ты бы поехала с ним?
— Нет. Я сказала Фоксу, что не хочу, и он сказал, что я не обязана. — Я резко втянула воздух, мне нужно было больше, чем он мне давал. — Рэнсом.
Мой голос был почти мольбой.
— Котенок.
— Пожалуйста, — умоляла я, подаваясь бёдрами вперёд, сильнее прижимаясь к его руке.
Он двинулся, потянулся, чтобы стянуть с меня леггинсы, когда на дороге показалась машина. В следующую секунду он подхватил меня и усадил на пассажирское сиденье, прежде чем сам запрыгнул за руль и запер двери.
Машина проехала мимо с сигналом, и Рэнсом шумно выдохнул.
— Я отвезу тебя домой.
— Что это было?
— Я не хотел, чтобы кто-то остановился.
Сердце сжалось, к горлу подступили слёзы.
— Я не понимаю. Ты так боишься, что тебя увидят со мной?
Он посмотрел на меня, нахмурившись.
— Увидят с тобой? Нет. Я подумал, что ты не захочешь, чтобы тебя увидели, когда ты трахаешься со мной на багажнике машины посреди дороги.
Эти слова ударили, как пощёчина. Это была правда. И теперь, когда он это произнёс, я поняла — он прав. Я действительно не хотела бы, чтобы меня увидели в таком виде. Но после того видео всё стало другим. Теперь это звучало так, будто я настолько отчаянная, что готова остановиться прямо на дороге и переспать с кем-то?
А хуже всего было то, что я сказала ему, что хочу этого — и действительно хотела.
— Поняла. Спасибо, что не позволил другим увидеть, как я превращаюсь в шлюху.
— Что? Куинн, это вообще не то, что я имел в виду. Я просто подумал, что тебе будет важно, чтобы такие вещи оставались личными. Кто угодно мог остановиться и начать снимать. Я без понятия, кто был в той машине, и не собирался позволить им видеть тебя в таком виде. Это не их грёбаное дело. Я не какой-то ублюдок без морали. Я просто хотел проявить уважение, даже если сам собирался трахнуть тебя прямо посреди дороги, как последний придурок.
Я не знала, что сказать. Да и нужно ли было что-то говорить вообще? В машине надолго повисла тишина, пока он вёл.
— Спасибо.
— Ты в порядке?
— Да. Просто… это было слишком. Я ведь даже не целовалась с тех пор, как случилось то идиотское видео. Тем более — ничего большего. Похоже, я просто сорвалась. Но всё равно спасибо. Я даже не хочу думать, что было бы, если бы кто-то остановился и увидел нас.