— Я никогда не ходила по магазинам вот так — с подругой, — сказала Скаут, выпрыгивая из машины.
— А я никогда не водила такую машину, — улыбнулась я, глубоко вдохнув воздух. Это ощущение скорости, контроля, движения… Будто я летела. И мне не хотелось приземляться.
— Ты шикарно справилась. Серьёзно. Не верится, что ты до этого водила только свою драндулетину.
— Неужели все запомнили эту кошмарную машину?
Скаут пожала плечами:
— Когда ты в автомобильном мире, машины запоминаешь лучше, чем лица. К тому же Рэнсом каждый день бурчал, как ненавидит твою развалюху.
— Что?! — я замерла, растерянная.
— Да, он терпеть не мог её. — Скаут пожала плечами. — Не понимаю почему. Она была такая же, как у всех. Ну, кроме наших машин и тех, что у мажоров.
Я уже собиралась спросить у него напрямую, когда заметила на экране четыре новых сообщения.
Рэнсом:Ты пытаешься довести меня до инфаркта?
Рэнсом: Хотя… Ладно. Это было идеально.
Рэнсом: И чертовски горячо.
Рэнсом: Каждая секунда паники стоила того. Сейчас, наверное, пойду дрочить под эту картину в голове. Напиши, когда доедете. Хочу знать, что вы все трое живы.
Я закатила глаза, но моё тело меня предало — жар мгновенно разлился между ног. Одна только мысль о том, как он кончает, представляя меня за рулём его машины, заставляла сердце бешено колотиться. Но мне нужно было перестать думать об этом. Срочно.
Скаут взяла меня за руку и потащила к прилавку:
— Начнём с кофе, потом — в тот магазин, о котором я тебе рассказывала.
Пока мы стояли в очереди, я печатала, стараясь выглядеть максимально невозмутимо.
Куинн: Если не прекратишь, я не верну тебе машину. Мы доехали. ВСЕ трое целы.
Ответ не заставил себя ждать:
Рэнсом: Хорошо.
Я поколебалась, а потом всё же написала:
Куинн:Почему ты ненавидел мою старую машину?
Рэнсом:Что?
Куинн:Скаут сказала, что ты постоянно о ней говорил. И ты сам как-то недавно вспомнил. Почему?
Рэнсом: Чёрт… Я совсем забыл, что, если вы вдвоём уйдёте тусить, она разболтает тебе обо мне всё, что знает.
Типичный Рэнсом — снова уходит от прямого ответа. На экране замелькали точки — он набирал что-то, стирал, потом снова начинал печатать.
И, наконец, сообщение пришло:
Рэнсом: Потому что ты заслуживала машину, как у нас. Не этот хлам, на котором ты ездила. Я всё думал, что ты однажды зайдёшь в наш гараж или купишь нормальную тачку — особенно после того, как не отрывала взгляда от наших.
Мой ответ был мгновенным:
Куинн: Я смотрела не на машины.
Ответ был молниеносным. Как будто он ждал:
Рэнсом: Я знаю.
Смелость, которую давала переписка, становилась опасной. Она раздвигала границы, и я не была уверена, готова ли я перейти эту черту… или уже сделала это.
Рэнсом: Если скажешь, что смотрела на Фокса, я пойду и набью ему морду прямо сейчас.
Я рассмеялась, зная, что он шутит, но в этот момент особенно остро почувствовала, как сильно люблю эту сторону Рэнсома. Шутливую, честную. Такой я всегда хотела его видеть. Но я знала — у каждого есть две стороны. И я боялась, что ненавижу ту, которую он пока скрывает.
Куинн: Это был не Фокс. Не трогай его. У него слишком красивое лицо.
Рэнсом:А у меня нет?
Куинн:Ты вообще видел свой синяк? Он только-только начал заживать.
Рэнсом:То есть, если это был не Фокс, ты смотрела на меня?
Куинн: Каждый день.
У меня внутри было столько слов, столько вопросов, на которые я отчаянно нуждалась в ответах. Хотела знать — ненавидел ли он меня в школе? Что он думает сейчас? Только вот… я не знала, к чему приведёт эта правда. Мы стояли на какой-то грани, и я боялась сорваться в любой момент.
Рэнсом: Я могу собрать тебе машину.
Я покачала головой. Он уже дал мне деньги, новые сапоги, разрешил взять его машину. А теперь предлагал собрать машину для меня? Я надеялась, что он шутит… но начинала понимать, что нет.
Куинн: Очень смешно. Я напишу тебе, когда мы закончим, чтобы ты знал, когда твоя драгоценная машина вернётся.
Рэнсом: Я не шутил.
Я наконец подняла глаза — Скаут смотрела на меня с открытым ртом.
— Что? — спросила я, оглядываясь.
— Ты переписываешься с Рэнсомом! И не надо отнекиваться — я видела его имя. Ты флиртуешь с Рэнсомом по переписке! — сказала она, уже громче.
— Потише, пожалуйста? С чего ты вообще взяла, что я флиртую?
— Я видела эту улыбку. Это была флиртующая улыбка. Он отвечает?
— Отвечает? Ты думаешь, это я всё начинаю? Он флирует каждый чёртов день, и тут же отступает назад.
— А ты, значит, нет? — усмехнулась она, поддевая меня.
— Ладно, может, я и правда делаю то же самое, но у меня есть уважительные причины.
— Эй, я тебя не виню. Рэнсом — тот ещё орешек. Не пойми неправильно, я его обожаю, но, чёрт возьми, ему бы хоть немного убавить с этим взглядом.
Я не смогла сдержать смех.
— Я вообще никогда не могу понять, о чём он думает, когда так смотрит.
— Каждый из них — и лучший, и худший одновременно, — сказала она. — О, я хочу зайти в этот магазин!
Мы зашли внутрь, меряя наряд за нарядом, пока я буквально не сгибалась от смеха.
Скаут оказалась забавной и лёгкой в общении. С ней было ощущение, будто мы дружили всю жизнь.
Это заставило меня задуматься, как сильно мы с Джози начали меняться.
Каждый раз, когда я была рядом с ней, казалось, будто я соревнуюсь — за её внимание, за её деньги, за то, чтобы соответствовать её идеалу «крутости». Как будто я была не той, кем она хотела меня видеть, и я отчаянно боялась снова её разочаровать.
А рядом со Скаут я чувствовала себя спокойно и счастливо.
Я поняла, что начинаю ощущать то же самое и рядом с Рэнсомом. И вообще со всей их компанией.
Скаут вышла из примерочной в блестящем зелёном платье в пол. Оттенок идеально подчёркивал её глаза.
— Ты как кинозвезда, — выдохнула я, на мгновение поражённая и удивлённая, что она вообще решилась его надеть. — Это на что?