Я улыбнулась.
В тот момент я с трудом могла разглядеть, что именно было изображено на татуировке. Но теперь я знала. Теперь я видела каждую часть его тела так близко.
Я всё ещё не призналась ему, сколько лет была в него влюблена. Одна только мысль об этом заставляла меня хотеть провалиться сквозь землю от стыда. Сегодня уж точно не хотелось делать никаких признаний. Я просто хотела провести день спокойно — без драк и откровений.
Я вышла из ванной и нашла его на кухне.
— Эй, — сказала я, пробираясь между ним и столешницей.
Я потянула его за собой, запустила пальцы в его волосы и поцеловала, вспоминая тот день в школе, его в этой толстовке, и как отчаянно я тогда мечтала прикоснуться к нему. А теперь я была в его объятиях, в той самой толстовке, с его губами на своих.
Он отстранился, усадил меня на столешницу.
— Ты в порядке?
— Очень в порядке. А что?
— Только что ты заперлась в ванной, чтобы от меня спрятаться, а теперь вешаешься на меня. Я начинаю переживать, что не смогу угнаться за тобой.
Я улыбнулась.
— Просто сложно привыкнуть.
Он кивнул.
— Делай так, как тебе комфортно. Я уже привык. Ладно, поехали. Нам поможет небольшое свидание. Только если ты снова не сбежишь посреди него.
Мы собрали вещи и направились к машине.
— Можно я поведу? — спросила я, когда мы подошли к дверям.
Он остановился, и водительская дверь открылась.
— Тебе понравилось водить?
— Больше, чем я ожидала.
Он посмотрел сначала на машину, потом на меня.
— Ладно. Ты ведёшь туда, а обратно я.
Я прикусила губу. Мысль о том, чтобы вести машину с ним рядом, пугала куда сильнее теперь, но отказываться я всё равно не хотела.
— Договорились, — улыбнулась я, оббежала машину, схватила ключи и забралась за руль.
Мы катались по городу, и он учил меня слушать машину — чувствовать, когда нужно переключать передачи. Это было совсем не похоже на мою старенькую, разваливающуюся машину. Постепенно я начала привыкать и в итоге довезла нас до своей любимой закусочной.
— Ты хочешь, чтобы наше первое свидание прошло здесь? — спросил он, удивлённо оглядываясь.
— Что-то не так?
— Ничего. Я обожаю это место, но мы можем поехать куда угодно. Серьёзно, куда скажешь.
— Тогда я хочу сюда, — твёрдо сказала я.
Закусочная стояла на окраине города, на небольшом возвышении, открывая один из лучших видов в округе.
Мы зашли внутрь и устроились за столиком.
— Я часто сидела здесь одна, — призналась я.
— Правда?
— Раньше здесь работала официантка, которая жила рядом с нами. Я ездила с ней сюда, садилась вон в тот угол, читала книги, делала уроки, просто сидела, пока она не заканчивала смену и не отвозила меня домой. Это было моим маленьким убежищем.
— Могу представить, — кивнул он. — Я с самого детства бегал в автомастерскую. Как только смог сам туда добраться.
— У тебя было плохое детство? — осторожно спросила я.
— Родители, которые ненавидели друг друга и вечно перебивались с хлеба на воду. Дома всегда были крики. Потом отец умер, мать уехала, и с тех пор я её не видел. И, знаешь, это, наверное, к лучшему.
— Мне жаль, — тихо сказала я. — Я понимаю, что ты чувствуешь.
— Да ну, — пожал он плечами. — Главное, что мы выбрались и всё изменили. Я счастлив. Особенно за последние двенадцать часов, — усмехнулся он.
Мы сделали заказ и стали ждать еду, легко переходя от молчания к разговорам о машинах, музыке и моих занятиях. Всё было так естественно, так легко, что мне казалось — я могла бы проводить с ним так каждый день.
— Знаешь, — начала я, — Мне вчера показалось, что ты что-то сказал, но теперь я не уверен.
Он откинулся на спинку дивана, внимательно глядя на меня.
— Ты про то, когда я сказал, что люблю тебя? — его голос был совершенно спокойным, как будто он говорил это тысячу раз.
Я на мгновение застыла, не в силах вымолвить ни слова.
— Да, про это, — наконец прошептала я.
Он неспешно отпил кофе.
— Да, я это сказал, — подтвердил он, и в его взгляде не дрогнуло ни единой тени сомнения. Он был абсолютно серьёзен.
— И ты… серьёзно это имел в виду? — нахмурилась я, не понимая, как такое вообще возможно.
— Я бы не стал говорить такие слова, не имея их ввиду, — ответил он спокойно.
— И как ты можешь быть так уверен в своих чувствах? Настолько, чтобы говорить о любви? — спросила я, не отводя взгляда.
— Я знал это с первой встречи, — спокойно ответил он.
— Это не совсем ответ, — возразила я.
Он тяжело выдохнул и подался вперёд:
— Я могу привести только один пример, хотя их уже тысячи. Вчера, когда ты позвонила… в твоём голосе была паника, и она передалась мне. А я не из тех, кто теряет голову. Даже в самых жёстких драках или на гонках я всегда остаюсь хладнокровным. Но тогда… я сразу подумал о худшем и не мог собраться с мыслями, пока мы мчались к тебе.
Он снова отпил кофе, выдерживая паузу.
— А потом случилось то, о чём я даже думать не хотел. Худшее из худшего. Когда ты перестала говорить, когда они тебя схватили… я реально подумал, что приеду и найду тебя мёртвой. Потом — что со мной сыграет злую шутку сама жизнь и заставит смотреть на это. Как наказание. Как будто у меня отнимут всё самое дорогое прямо на глазах. Но ты… ты сражалась. Ты разбила ему лицо, наступила ему на ногу, вырвалась и забралась под стол ко мне. Я не мог вдохнуть, пока не схватил тебя за руку и не спрятал за собой.
Он поднял на меня спокойный, уверенный взгляд.
— Я боялся, что люблю тебя, ещё до этого. А вчера я понял это наверняка. Потому что я бы сделал всё. Всё, чтобы спасти тебя. С первой встречи я готов был на всё ради тебя — а теперь я это знаю точно.
Его голос был таким ровным и уверенным, словно он просто констатировал факт. Никаких высокопарных слов, никакой показной страсти — только правда. И именно это сделало его признание ещё более ценным.
Тёплые слёзы подступили к глазам — в который раз за эти сутки — пока я пыталась осмыслить каждое его слово.
— У меня никогда не было никого, кто любил бы меня вот так, — прошептала я. — Я даже не знаю, что с этим делать.
— Я тебя понимаю, — так же спокойно сказал он. — Я тоже никогда раньше не любил никого так. Только когда мы с ребятами собрались вместе, я впервые понял, что такое — иметь рядом людей, которым ты действительно не безразличен. Это странное чувство — осознавать, что кому-то есть до тебя дело, — он улыбнулся. — Теперь у тебя тоже есть это. Как ты сама вчера видела, никто даже не задумался, все сразу рванули за тобой, — сказал он.