Корабль Рули должно быть подобрался близко, раз было нарушено столько процедур перед прыжком. Я бросилась вперед, чтобы осмотреть консоль двери. Почему в камере для содержания преступников есть консоль? Да потому, что никому не удовалось взломать непрерывно изменяющийся код. Перебор всех возможных комбинаций в этой архаичной 4-х разрядной модели около десяти тысяч комбинаций. Если бы его устройство заканчивалось на этом, то перебор занял около недели круглосуточной работы по проверки комбинаций, моего терпения возможно и хватило бы, но каждые сорок минут, комбинации переписывались. Так что я никак не смогу открыть без своего Тика. Это просто нечестно.
Ситуация выглядела хреново, без каких либо возможностей на побег. Разумеется, ни о какой шахте вентиляции речи и не шло, кислород поступал нормированной дозой через не большой шланг на потолке.
Понятное дело, корабль совершил прыжок до удара, и это означало, что у капитана возможно будет несколько часов, прежде чем Рули вновь обнаружат нас. Я уже сбилась со счета, пытаясь считать, как долго я здесь нахожусь.
Кроме одноразового питания, больше никакого прогресса: никто не допрашивал, никто не пытался проведать. Оставалось запастись терпением.
Прыжок - ( несколько часов спокойного движения в космическом пространстве ), Прыжок - ( какое-то время в туннеле гиперпространства) Космос - Прыжок, Прыжок - Гиперпространство. И эта последовательность повторялась снова и снова. Если бы на Заутру не совершались нападения, то бортовой компьютер при всей подачи мощности корабля просчитал бы возможные координаты нахождения других кораблей.
Времени у меня было предостаточно, и я решила посчитать приблизительное время до появления корабля Рули. Пребывание корабля и его членов экипажа в спокойствии длилось около четырех часов. За это время двигатель успевал остыть, бортовой компьютер просчитывал один процент...
Очередной прыжок. Только что корабль вероятно получил повреждения, перед самым прыжком. Я ожидала, что несмотря на мое заключение, меня привлекут к ремонту, проглядывался шанс выбраться отсюда.
Меня при всех возможных повреждениях, само собой, не привлекли - я перестала пытаться понять, почему я все еще в камере. Колебания в обшивке корабля напоминали об повреждениях. Устранение повреждений по моим подсчетам заняло, как мне показалось, тридцать девять прыжков, целая вечность, но в конце концов вибрация сошла на нет. Я провела здесь достаточно времени, чтобы расшифровать записи, проанализировать и решить что со мной делать. Невольно занялась подсчетом общего времени пребывания в камере: более 164 часов или около семи суток. Я не удержалась от возмущенного выкрика:
- Чертовы Ж-децы! Вы серьезно?
Я подняла единственную не поврежденную руку над дверью - молотила по ней кулаком. В коридоре вероятно было безлюдно, я продолжала бить в дверь, пока чувство гнева не поутихло. На двери виднелись смазанные очертания кулака, окрашенные кровью. Я посмотрела на свои руки:
- Что они тянут?
Я оторвала кусок ткани с нижней части одежды, руку с переломом приматала к грудкой клетки. Может, я просто так привыкла к боли, что только сейчас мой разум дал команду смастерить "косынку".
Длинные прыжки доказали свою неэффективность - гипердвигатель чаще перегревался и каждый последующий прыжок совершался с запозданием. Преследовать и ждать, что каждый следующий прыжок, когда корабль выйдет из гиперпространства, экипаж совершит роковую ошибку. Сомневаюсь, что это можно назвать тактикой, но то что каждый прыжок приближает экипаж к просчету, это бесспорно.
Люди совершенно не приспособлены к такому долгому пребыванию без сна. Постоянная головная боль, сонливость, возможные галлюцинации - это как минимум. Желание выспаться превосходило страх над возможной гибелью от Рули. Больше времени, всем нужно поспать. Никто даже и не представлял, насколько галлюцинации могут выглядеть живыми.
То, что происходило на корабле имело название "Инсомния", но все прозвали это "Живым мертвецом". В ходе последующих с десяток прыжков, несколько членов экипажа погибли. Капитан рассказал об этом через общую сеть вещания и приказал, экипажу отправляться по койкам. Очевидно, капитан поделил управляющий экипаж на смены.
Все что происходило на борту Заутры словно отдавало запашком. Как выбраться из камеры, и что происходит на самом деле? Мелвин явно что-то скрывал, и его бездействие в отношении меня, только усиливало подозрения. Откуда такое желание изучение записей с моего скафандра, целенаправленное, по другому назвать было нельзя.