- Да, пишу статьи для московского журнала.
- Для какого? У нас его продают?
- Вряд ли. “Огни Москвы”. Слышала?
- Нет... У нас в поселке только одна газетка, да и та дохлая. Рудничная многотиражка.
Машина на полном ходу вписалась в крутой поворот, и Марина воскликнула: - Вот, смотри, красота какая!
Красота и в самом деле была потрясающая. С уходящего вниз крутого склона открывался вид на извивающуюся среди зеленых лугов и скал реку. В солнечных лучах она казалась сверкающей серебряной змеёй.
- Говорят, когда-то тут было огромное соленое озеро, поэтому деревья в низине почти не растут.
Лиза попросила водителя остановить машину и сделала несколько снимков.
Вдали крошечной букашкой полз по небу вертолет. В оглушающей тишине чирикали птицы. Марина пнула ногой камень, и он полетел вниз, застревая в траве.
- Надо ехать. На наши пейзажи ещё успеешь полюбоваться, - почти раздраженно пробормотала она.
Минут через двадцать они подъехали к оборудованному милицейскому посту - вот уж чего не ожидала Лиза встретить в этой глуши. Тяжелый шлагбаум был опущен, на обочинах высились бетонные блоки.
- Документы, Митрич, документы, девушки, - подошел к ним на удивление худой сержант.
- Поселок режимный, - объяснила Марина. - Абы кого сюда не пускают.
Лиза достала журналистское удостоверение, которое сержант с интересом изучил.
- Об изумрудах наших, стало быть, будете писать? - поинтересовался он.
- И об изумрудах, и о людях, - улыбнулась Лиза.
- Люди у нас тут хорошие, плохих почти не осталось. Навел порядок Степан Алексеевич. Пишите, пишите...
“Спасибо, что разрешил”, - фыркнула про себя Лиза.
Да, Глеб рассказывал о том, что поселок режимный. Но она отнеслась к этому, как к преувеличению. И запрос от редакции отправляла, полагая, что он поможет забронировать ей номер в гостинице, заказать билеты. На гостинице она сама настояла. Глеб не стал возражать, хотя вскользь упомянул, что живет в отдельной квартире - но только упомянул, и предложений вроде "поживешь у меня" не стал делать. Лиза оценила его деликатность.
Через двести метров после милицейского поста въехали в Шигазино - «поселок городского типа», как значилось на дорожном указателе.
Девушка была слегка разочарована - она ожидала увидеть старинные избы, колодцы и бегающих в траве круглощеких детишек. А вместо этого появились обшарпанные панельные пятиэтажки, потом такие же обшарпанные двухэтажные дома, какие-то невзрачные магазины и типовой Дом культуры с белыми колоннами и гранитной скульптурой непонятного мужчины в кепке. «Если это Ленин, то почему без бороды?» - подумала Лиза. Но спросить ничего не успела, потому что машина свернула в проулок, кряхтя, запрыгала по ухабам неасфальтированной дороги и остановилась.
- Свободен, Митрич, - объявила Марина.
- А как же гостиница? - забеспокоилась Лиза
- Она в двух шагах. Я потом тебя провожу. Или Колька. Чуть позже.
- Хорошо, - кивнула Лиза, забирая сумку из открытого водителем багажника.
- Вот тут я живу, - Марина кивнула на приткнувшийся к пологому склону дом. Желтая краска на нем живописно облупилась, обнажая прежнюю зеленую масть, и поэтому двухэтажное здание больше всего напоминало десантника в камуфляже.
В квартире Марины царил какой-то непонятный беспорядок, словно она наспех рылась в собственных вещах, да так все и бросила. Полированный стол был завален папками, коробками и пустыми пакетами из-под чипсов.
Они прошли на кухню, и Лиза получила чашку крепкого горячего чая. На столе появилось печенье «Юбилейное», батон и начатая пачка масла.
- Есть хочешь?
- Нет, я обедала в самолете, - покачала головой гостья. - Мне бы в гостиницу. Устала я...
- Ладно, тогда я попробую ещё раз позвонить Глебу.
Марина схватила с подоконника телефон и принялась лихорадочно тыкать в кнопки.
- Не отвечает… - Она как-то сразу сникла, ссутулилась и села к столу, зажав ладони между колен. - Не отвечает, - повторила она с отчаянием.
- Да что случилось? - не выдержала Лиза.
- А вот что случилось, - Марина внезапно вскочила и рванула дверцу холодильника так, словно рвала на груди рубашку. - Вот!...