– Я знаю, что ты обо мне думаешь, Вито... можешь это не озвучивать.
Беспощадная, злая улыбка появилась на его лице.
– Тогда, раз тебе это известно, зачем ты сюда пришла? Может, ты не в своем уме? Пытаешься продать мне то, что твоя сука мать не имела права брать!
От волнения у Рейчел исказилось лицо.
– Не смей так говорить о ней! – выкрикнула она.
Вито нахмурился.
– Твоя мать вонзилась своими алчными когтями в моего отца и не хочет до сих пор отпустить его! Она превратила жизнь моей матери в сплошное мученье!
Его слова, его голос резали подобно ножу.
Рейчел закрыла глаза. Как опровергнуть сказанное им? Как можно спорить с тем, что он бросил ей в лицо? Но то, что о ее матери говорят в таких выражениях, придало ей силы. У нее перед глазами встал образ Арлин – такой, какой она видела ее в последний раз. Рейчел открыла глаза, чтобы прогнать видение.
– Это к делу не относится, – отрубила она. – Единственный предмет разговора – это твое желание – или нежелание – вернуть изумруды Фарнесте на тех условиях, которые изложила я. А я хочу, чтобы у меня на пальце было твое обручальное кольцо. На несколько месяцев, не дольше. В день бракосочетания ты получишь свои драгоценные изумруды обратно, а в наличных деньгах нет необходимости.
– Почему? – тихо и угрожающе спросил Вито. – Почему?
Он оперся плечами о спинку кожаного кресла, и оно слегка покачнулось от его веса.
– Что «почему»? Почему я не хочу денег за изумруды?
– Нет. С чего ты взяла, что я потрачу хотя бы долю секунды, чтобы обдумать твое... предложение?
Его голос звучал все также тихо, но у нее по телу забегали мурашки.
– Потому что, – процедила она сквозь зубы, ты хочешь вернуть изумруды. И для тебя это единственный способ их получить.
Что-то промелькнуло в его глазах. Одно движение – и он вскочил на ноги.
– Basta! Это шутовство зашло слишком далеко! Я готов купить изумруды за наличные, но не готов тратить ни секунды своего времени на этот фарс! Либо бери чек, либо убирайся вон!
Она отшатнулась и впилась пальцами в мягкую кожу сумки.
– Если я сейчас уйду, то ты никогда, слышишь – никогда не получишь свои изумруды!
Она хотела гордо произнести эти слова, но голос у нее задрожал.
– Никогда – это долгое время, – язвительно ответил он. – Когда-нибудь ты все же их продашь. Мне все равно, кому, я просто куплю их у этого человека.
– Моя мама никогда их не продаст! – В мозгу пронеслась картина: Арлин с торжествующим видом пропускает сквозь пальцы зеленые камни. – Никогда!
– В таком случае можешь похоронить ее вместе с ними!
Рейчел побледнела и почувствовала дурноту.
– Ах ты, ублюдок, – прошептала она. На его лице не дрогнул ни один мускул.
– Нет. Это определение относится к тебе. Помнишь?
Это конец. Она уничтожена.
Рейчел в оцепенении повернулась и пошла к двери, которая, как ей казалось, находилась в ста метрах от нее. Ей хотелось бежать, чтобы поскорее выбраться отсюда. Лишь у двери к ней вернулись остатки мужества. Она взялась за ручку, повернулась и произнесла:
– Я желаю тебе сгореть в аду, Вито Фарнесте!
Рейчел рывком открыла дверь и вышла. Очутившись в кабине лифта, она почувствовала, что у нее подгибаются колени, и прислонилась к бронзовой стенке, чтобы не упасть.
Лифт летел вниз стрелой... так же, как и ее сердце.
Она проиграла. Окончательно. Ее дикая, глупая, безумная затея потерпела полный крах.
Горе волной захлестнуло Рейчел, и сил сопротивляться отчаянию не осталось.
В своем кабинете Вито долго стоял с окаменевшим лицом. Ярость душила его, и ему казалось, что он сейчас разорвется на части, но он овладел собой.
Как она посмела прийти сюда? Прошествовала в его кабинет и нагло выложила условия, на которых он может вернуть свою собственность! И на каких условиях! Он все еще не мог этому поверить. Неужели она на самом деле вообразила, что он прислушается к ее требованиям? Свалилась, словно снег на голову, спустя семь лет после того, как он отделался от алчных притязаний Арлин Грэхем вообразив, что он согласится такой ценой вернуть похищенные изумруды Фарнесте! Кстати, из какой убогой дыры она выползла? И почему сейчас? Наверное, для этой парочки настали тяжелые времена. Прогнав Арлин Грэхем после смерти отца, он позаботился о том, чтобы та забрала с собой минимум награбленного добра, но женщины, подобные ей, годами делают запасы. Вместо того чтобы натравить на нее своих юристов – которые, как потом выяснилось, оказались совершенно беспомощными и не изъяли у этой особы единственный стоящий трофей, – он отделался от нее, радуясь тому, что, наконец-то она убралась из Италии.
И вот теперь... Не направила ли она дочь по тому же пути? Не научила ли вымогать деньги у богатых мужчин в обмен на общую постель? На Рейчел костюм, за который явно заплатили. От одной этой мысли его больно кольнуло... но всего лишь на секунду. Он ткнул пальцем в кнопку внутреннего телефона и дал распоряжение личному помощнику:
– Из моего кабинета только что вышла женщина. Пусть за ней проследят.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Рейчел повернула ключ в замке и вошла в квартиру. После столкновения с Вито Фарнесте ее трясло. Она и не представляла, что все пройдет так ужасно, хотя и боялась их встречи с того самого момента, когда поняла, что ей придется увидеться с ним. Эта мысль мучила ее не одну неделю.
Она без сил повалилась на провисшую кровать. Печальное состояние квартиры, в которой она жила, теперь ее мало волновало – она перестала придавать значение тому, в каких условиях жила. Конечно, она скучала по своей маленькой, но красиво обставленной квартирке в старинном особняке, ютившемся в тенистом пригороде Лондона, но о том, что продала ее, нисколько не жалела. Последние полтора месяца ее волновало только одно обстоятельство – брак с Вито Фарнесте. Надеялась ли она на удачу? С таким же успехом она могла карабкаться на Эверест! Рейчел уныло уставилась в пространство перед собой, а в мозгу прокручивались все детали ужасной сцены в кабинете у Вито.
Все пропало. Жалкая, дурацкая, нелепая и безнадежная затея!
«Я, должно быть, рехнулась, раз мне пришло это в голову...»
Нет, не рехнулась. Ею двигало отчаяние. Желание сделать все возможное, чтобы доставить радость Арлин...
Рейчел встала и вынула из сумочки мобильный телефон. Номер она знала наизусть.
– Здравствуйте. Это говорит дочь Арлин Грэхем. Как она себя чувствует?
Она ждала, пока сверятся с записями, и получила обычный неопределенный ответ:
– Состояние без изменений. Стабильно. Удовлетворительно, насколько это возможно.
Знакомые, повторяющиеся фразы. Ни одна из них не может скрыть единственное, правдивое слово о состоянии матери.
Она умирает.
Уныние подобно тяжелому грузу давило на нее, отчего она медленно и неуклюже двигалась по тесной комнате. Сняв дорогой, экстравагантный наряд, Рейчел аккуратно повесила его за занавеску в альков, служащий платяным шкафом.
Стоило тратить такие деньги на бесполезную затею? Да лучше бы их отложить! Как она могла подумать, что своим видом убедит Вито Фарнесте принять предложенные ему нелепые условия? Ведь сделать ее своей женой для него равноценно аду, в каком бы платье она ни появилась!
«Сколько еще раз тебе придется выслушивать гнусности от Вито Фарнесте, прежде чем ты хоть чему-то научишься?»
Будь она умнее, то первое же его оскорбление, брошенное ей, четырнадцатилетней девчонке, стало бы последним!
Но ты не поумнела, с беспощадной прямотой подумала Рейчел. Позволила себе увлечься дурацкой, нелепой фантазией.
Рейчел пыталась отбросить эти мысли, но они, подобно нахлынувшей волне, топили ее, тянули в прошлое, которое было проклятием всей ее жизни...