В то же утро она сложила чемоданы, забрала свои деньги, которые ей удалось заработать в местной кассе театра и сэкономить, села в маленькую старую машину, купленную месяц тому, и уехала куда глаза глядят подальше от города — даже до того как родители узнали об этом. Единственным человеком, видевшим, как она уезжает, была ее сестра Рокси, в то время ей было всего десять лет. Рокси сидела на крыльце и с видом печального смущения на лице махала ей вслед, пытаясь понять, что же произошло в ее семье.
То лето стало самым одиноким и печальным в жизни Брук. В Колумбии, штат Миссури, в трех часах езды от Хайдена, она сняла миниатюрную квартирку и устроилась работать официанткой, чтобы хоть как-то обеспечивать себя, пока не начнутся занятия. Здесь она пыталась утешить свою раненую гордость. В то же время она понимала, что удар по ее гордости был ничем по сравнению с положением Ника, ведь он лишился всех средств к существованию. Брук сомневалась, что он когда-нибудь простит ее.
Все свое время и усилия она сосредоточила на учебе, преподаватели по праву считали ее блестящей студенткой. После окончания университета она пошла работать к художнику-оформителю, работавшему в технике витражей. Она проработала в мастерской до сего времени под руководством одного из лучших художников в штате. Ее начальник, веселый пожилой мужчина, относился к ней, как к дочери, и всегда хотел, чтобы она росла профессионально, не боялась браться за новые проекты. Он необычайно обрадовался возникшей возможности реставрировать окна в церкви Святой Марии.
Если бы он только мог представить: чего ей стоят эти окна.
Брук притормозила возле дома родителей и на секунду остановилась, глядя на маленький домик, в котором она прожила счастливые дни, пока не узнала, в какие ужасные игры играют взрослые. Что скажут ее родители, узнав, что их дочь, белая ворона, вернулась в город. Будут ли они считать дни до ее отъезда, опасаясь, что чем дольше она останется, тем больше сплетен спровоцирует? А когда они узнают, что она будет работать вместе с Ником...
Она отогнала эту мысль и заставила себя просто смотреть в лицо реальности и не зацикливаться на неизвестном. «Удары по лицу проще вынести, если они неожиданные», — говорила она себе. Страх и ожидание — это лишь ненужная трата сил. Это она знала на собственном опыте.
Брук вышла из машины и взяла свой чемодан с заднего сидения. Какое-то мгновение она внимательно вглядывалась в маленький дом. Он ясно указывал на скромное положение семьи Мартинов, но в то же время выдавал их непреклонную гордость в том малом, чем они обладали. Было заметно, что совсем недавно дом был выкрашен в синий цвет, хотя когда она видела его в последний раз, он был белым. Входная дверь также была перекрашена. Над окном висел большой тент — новое дополнение за последние несколько лет. Смешно, но ее родители приезжая к ней в Колумбию, ни разу не упомянули об этом. Тогда это казалось незначительным... О чем может говорить семья, когда она собирается раз или два в году?..
Брук ступила на крыльцо, поставила чемодан и стала перебирать связку ключей, пока не нашла старый ключ от входной двери дома. Он застрял в замке, как будто не подходил — испугавшись, она отступила назад.
Дверь открылась изнутри, и на пороге показалась ее мама, она приветливо улыбалась. Точно так мама улыбалась, когда Брук была маленькой девочкой, еще до того как стала лягушкой-путешественницей. Выражение лица Элис Мартин вызвало ностальгию в сердце Брук, заставило ее с грустью вспомнить о тех днях, когда завоевать одобрение родителей было так легко. Улыбнувшись матери в ответ, и посмотрев на ее волосы, которые она укладывала все так же, как и пятнадцать лет назад, Брук подумала, что, возможно, не все так уж изменилось.
- Брук мы давно ждем тебя. Где ты была?
- Мне помешали обстоятельства, — Брук обняла свою мать и переступила через порог, положив ключи в кошелек. — Ключ... он не подошел.
- Мы сменили замок несколько лет назад, — объяснила мать, взяв чемодан из ее рук и поставив его у стены, — тогда Рокси потеряла кошелек, и мы побоялись, что кто-нибудь найдет его и вломится в наш дом.
Мать заметила озабоченное выражение на лице дочери и нежно коснулась ее волос.
- Мне очень жаль, дорогая, что мне не пришло в голову сказать тебе об этом раньше. Ты ведь так давно здесь не была, я думала, что ты уже никогда не переступишь порог этого дома.