— Пробудивший Волю гвардеец по имени Айр, ставший победителем рыцарского турнира, единственный из оставшихся в живых защитников крепости, не участвовавших в вылазке, последний страж форта Равен! Согласно решению Хранителя Севера и с согласия Её Величества вы получите награду в пятьдесят золотых, а также будете посвящены в рыцари. Так как ваше происхождение неизвестно, по решению короны вы будете вольны создать новый дом с правом наследования титула вашими потомками.
Слова герольда замерли в воздухе, практически повисли в молчании. Давно такого не происходило. Практически никогда: даже если какой-то бастард и получал благородный титул, его всегда причисляли к какому-нибудь роду, притом чаще всего с низкими правами наследования.
Собравшиеся на краю площади аристократы гневно рассматривали стоявшего впереди наглого выскочку и гадали о причинах столь стремительного возвышения недавнего простолюдина.
Опытные интриганы, оценив рост, стать, черты лица и золотистые, как пшеница, волосы парня, пришли к выводу, что за ним стоит приглядывать в будущем. Наиболее прожжённые же и вовсе решили после посвящения отправить ему поздравительные дары от своего имени, расчётливо полагая, что столь великая честь была оказана ему либо по причине кровного родства с венценосной особой, либо потому, что Её Величество, будучи большой любительницей рослых блондинов, решила выбрать себе нового фаворита.
Сердце стучало набатом в груди, когда, чеканя каждый шаг, Айр вошел в малый торжественный зал при дворце. Он был в своем привычном доспехе, кое-как прилаженном, но покрытом рытвинами, зазубринами и прочими следами недавней войны. На фоне несущих дежурство парадных гвардейцев из первой сотни — мордатых, холеных и наряженных все как на подбор — он выглядел здесь заблудившимся попрошайкой, которому каким-то чудесным образом еще не указали на выход, а, наоборот, вежливо провожают, по пути спешно объясняя, как себя вести во время церемонии и что делать.
Король и королева сидели на двух стульях с высокими спинками, которые выглядели жутко неудобно. Когда-то у женщины, занимающей трон, было свое собственное имя — давно, впрочем, забытое и стертое из всех записей. Последние двадцать лет, с тех пор как ее отец, прошлый король, погиб во время южной войны, не оставив наследников мужского пола, она стала символом Долга, отказавшись от грез, желаний и слабостей, что были присущи принцессе по имени Элеанор. Сейчас лицо женщины средних лет в дорогом платье не выражало ничего, кроме печальной усталости. Хотя она все еще была очень хороша собой, и рождение двух наследников не оставило следов на ее идеальной фигуре, последние годы стали для нее тоскливой симфонией скуки. А все по вине человека, что занимал сидение неподалеку.
Его Величество, Король Консорт Бомон Бошан, в прошлом был лучшим воином королевства, прославившимся на многочисленных войнах. Бывший граф, в чьих жилах текла крупица крови королевского рода, он был ей выбран в мужья по настоянию высшей знати — во многом потому, что жадный до выпивки и женщин «хищный хряк», как Элеанор его звала за глаза, был почти лишен прочих амбиций и ей не мешал править. А она ему — совращать очередную молоденькую служанку, которые менялись в его постели каждую неделю. Так что между супругами царили полное согласие и понимание. Ее Величество даже заказала из Ларии чародея, приставленного следить за здоровьем располневшего от обилия выпивки и еды короля. Найти другого подобного болвана на эту роль было бы очень непросто, пускай она его и презирала за некую слабость к слишком, на ее взгляд, юным девушкам.
Вся эта церемония не вызывала у «хищного хряка» даже призрака интереса. А вот сама Элеанор была немного заинтригована, ведь этот молодой рыцарь, судя по сообщениям, пережил бой с воплощением весьма древней и опасной силы, что последнюю сотню лет спит в Лангарде. Внешность, статность, а также открытое, благородное и искреннее лицо тоже вызвали у нее расположение, как и простые побитые доспехи, вкупе с очевидным смущением.
Проще говоря, он был просто воплощением «Юного героя» — с восторженным сердцем, горячей отвагой и пустыми мозгами. Элеанор даже бросила задумчивый взгляд на обрюзгшее рожу супруга, задумавшись — не пора бы ей все-таки заменить гребанного педофила. Но торопиться не стоило. Королева протянула вперед руку и изящным жестом дозволила юному рыцарю приблизиться к трону.