Впереди виднелись сгоревшие остатки полдюжины телег. Нападавшие не стали грабить скудные пожитки крестьян, спалив их вместе с повозками. Выживших, разумеется, не было — вся поляна рядом с высохшим многовековым дубом из под корней которого бил алый родник, была завалена трупами. Старое древо, чьё семя некогда принесло ветром из Чащи, стало молчаливым наблюдателем мрачной участи нескольких семей. Никто из погибших не успел спрятаться в его высоких, раскидистых кронах, совершенно лишённых листвы, но всё ещё могучих, уходящих вверх на дюжину метров.
— Их взяли свеженькими. Деревенские увальни даже не сопротивлялись, — низко пророкотал Малыш, когда вместе с гвардейцем они приблизились к побоищу.
Айр согласно кивнул — на этом кошмарном полотне безжалостного насилия он тоже не заметил следов борьбы. Люди погибли в страшных муках не так давно — два или три дня назад. Два десятка мужчин были выложены полукругом, трупы связаны между собой выпущенными кишками. А в центре находился жуткий тотем — из насаженных на длинную бронзовую пику нескольких детей разного возраста. Среди них не было никого, чья смерть была милосердной и быстрой.
Гвардеец с трудом подавил тошноту — удушающая вонь, казалось, навечно пропитала весь воздух. Внутри всё перемешалось — на смену секундной слабости вскоре пришла волна раскалённого гнева.
— Этот обоз отбыл из форта чуть больше недели назад, — прохрипел он. — Нелюди никого не пощадили.
— Кроме женщин. Я не вижу их тел. Это точно дело рук не того отряда, на который мы наткнулись. Следы ведут на юго-запад, к заброшенной заставе около переправы. Зуб даю, что твари там обосновались, чтобы перехватывать беженцев, — ответил бледный верзила и, оглядев побоище, скрипнул зубами. — Надо бы отдать мертвых благому огню. Не дело так оставлять…
— Им уже не помочь, а нам нельзя останавливаться. Дым и огонь будут видны издалека, а до переправы ещё полдня пути. В эти места патрули Дома Нихбен не забредают, — ответил Айр, повернувшись спиной к адской картине и попытавшись мыслить здраво. Но гнев никак не отпускал.
— Так может, и к лучшему это, а, служивый? — оскалился неровными жёлтыми зубами Малыш. — Мы висельники, нам терять нечего. Устроим тварям засаду и расплатимся за бедолаг этих.
— А парни твои согласятся? Мы же понятия не имеем, сколько уродцев заглянет на огонёк, — спросил Айр, которого потряхивало от ненависти.
— Я их сюда свожу, поглядеть. Не, служивый, мы, может, и разбойники, но мужчины. И с этих упырей за малышню любой захочет спросить сполна, — с мрачной уверенностью пробасил черноволосый, а затем добавил: — Дети — это святое. Нельзя такое спускать.
— И как тебя, такого правильного, угораздило в бандиты податься? — со вздохом спросил Айр, когда они бросились догонять проезжающие по тракту телеги, которым гвардеец приказал не вставать, пока они проводят разведку.
— История долгая и грязная, а оправдываться я не хочу. Мы с тобой подыхать собираемся вместе, а не брататься. Сам подумай, служивый. Нам сейчас всяко идти к переправе, так, может, лучше мы их перехватим на своих правилах, чем они — нас? — хмыкнул разбойник, хлопнув гвардейца лапищей по спине. — Так что решил?
— Вырежем мерзость. Только трактирщика и батраков надо бы спрятать. От них всё равно толку не будет, — согласно кивнул Айр. Он не смог покарать мерзавцев-аристократов за подобные выкрутасы. Но этим тварям пустить кровь было в его силах. Бежать от этого решения парень не собирался.
— Ну как сказать… Они мужики крепкие, могут помочь с подготовкой. Да и куда их тут спрячешь? С нами будет вернее всего. Ща, погоди, народ соберём и расскажу, чё придумал, — Малыш громко ударил кулаком об кулак.
Недогоревшие остатки обоза и нарубленный сухостой пошли на большое кострище — единое для отцов и детей. Вскоре их примет жаркое пламя, отправив в бережные объятия Богини, что их утешит и вернёт к новой жизни. А десятку воинов досталась тяжёлая мужская работа — покарать ланградскую шваль, заставив заплатить кровью. С этим согласились все, кто побывал на месте трагедии, единогласно. Даже сварливый бастард не стал спорить, с мрачным воодушевлением приняв это отклонение в планах.