Малыш поднялся с бессознательного тела, отряхнул кулаки, из которых выпала парочка пробивших дубленую шкуру зубов. А затем неторопливо повернулся к центру пещеры, где сквозь спираль пробивались лучи восходящего солнца. Луч света, бьющий в землю, становился сильнее с каждой секундой. Сделав глубокий вдох, он ухмыльнулся и попросил, вздев вверх указательный палец:
— Погоди. Ща-ща-ща, все решим, граф. Еще десяток секунд. Можно было бы тебе отдать эту падаль на растерзание и уладить вопрос, но если б я так со своими людьми поступал, за мной бы никто тогда не пошел…
Для острастки пнув в бок тело товарища, Малыш залез за пояс, вынул трубку в футляре, почесал свежевыбритый подбородок и закурил. Шейл скрипнул зубами, шагнул вперед, схватившись рукой за короткий меч, висевший у пояса, но черноволосый остановил его жестом руки, а затем щелкнул пальцами и откровенно признался:
— Тут дело такое… "Бородач" — это я.
Лицо Крестника дрогнуло, взгляд на мгновение поплыл, перемещаясь к новой цели. Ланнард хлопнул в ладоши и восторженно-удивленно воскликнул:
— Да неужели? Как же так вышло? И почему ты сейчас, словно самоубийца, нам об этом решил сообщить?
— Ну дык полдень же. Самое время для откровений. Вы разве сами не чувствуете? — расплылся в блаженной улыбке здоровяк.
Это чувствовали все, магия Чащи уже пронизывала воздух, прогоняя из тела усталость, боль от полученных ран и ярость недавней схватки. Таким здоровым, счастливым и сильным Айр себя не чувствовал никогда, разве что совсем в детстве, когда казалось, что дни тянутся бесконечно и можно успеть сделать все, что пожелаешь. Вигмар Брасс ухватился за шип, пробивший нагрудник, и со стоном вытянул его. На обсидиане не было крови, похоже кольчугу и поддоспешник снаряд не пробил.
— Вот мы и встретились, подонок, — Крестник вытянул вперед руку, тыкнув пальцем в Малыша, а затем расхохотался, — Ты это, конечно, хитро придумал. Я столько времени преследовал и ненавидел совсем не того. Но зря сам признался. Теперь мыль шею — я сниму твою голову.
Шейл напрягся, усилием воли пытаясь подавить царившее вокруг благодушие. Меч нехотя зашипел, покидая ножны. Вскинув руки в примирительном жесте, Малыш поспешно отошел на пару шагов назад, стараясь держаться подальше от графа, и громко воскликнул:
— Твое Сиятельство, угомонись. В твоей мести нет смысла, ведь госпожа графиня жива-здорова. Ну ты сам посуди, на кой мне было ее убивать, раз ты выкуп отдал добровольно и с песней?
— Пытаешься ложью оттянуть неизбежное, смерд? Я видел её тело. — Нахмурившись, рявкнул Крестник и взмахнул мечом. Лезвие, окружённое зелёной аурой, лишь рассекло воздух, не достав до Малыша на целую ладонь.
— Нет, ты видел обезображенный труп, одетый в её одежду и украшения. Это была одна из наших — Бела Крылышко. Бедняжка попыталась украсть хлеб для своих детей, а стража вашего управляющего оказалась излишне ретива. Вам не кажется, что групповое изнасилование с последующим убийством… это как-то больше в духе нас, лесных головорезов? — скрипнув зубами, ответил главарь «Капюшонов». Он тоже начинал распаляться, даже несмотря на усиливающееся с каждой секундой давление Чащи.
— Прекрати свой трёп, мне плевать на твоё "Крылышко". Говори, где Жаннет, или я пущу тебе кровь.
— Плевать… — Малыш укоризненно покачал головой. — Разумеется, милорд. Вам всегда было плевать. На вороватого приказчика, который драл с крестьян на ваших землях три шкуры, исправно половину податей оставляя себе. На стражников-головорезов, которых боялись больше бандитов. Ну и, разумеется, на самих смердов вам тоже было плевать. Не дело это — сиятельному аристократу о других людях задумываться. Возможно, именно поэтому она от вас и сбежала?
— Что ты несёшь, пёс? Сбежала? — растерянно спросил Шейл.
— Ну да. После того, как мы справедливо отдали ей половину того выкупа, что вы заплатили. Так что "Жаннет" сейчас, скорее всего, уже где-то в Ларии. По крайней мере, распрощались мы с ней как раз, когда проходили по землям дома Нихбен. Да и зовут эту леди иначе. Младшая дочь безземельного рыцаря, что случайно повстречалась вам на пиру? Это лишь маска. Эту "образованную скромницу из бедной семьи" вам подослал кто-то из конкурентов по опасному бизнесу, — черноволосый невесело хохотнул.
— Гнусная ложь! Ты убил несчастную женщину, а сейчас желаешь опорочить и её память? — гнев и печаль в голосе графа прорывались даже сквозь патоку умиротворения, что разливалась в воздухе.