— Представь, какого Лейнарду Восточному — он достиг третьего этапа пробуждения. Пятый человек за всю историю королевства и единственный в нашем поколении. Для него больше нет равных противников, и наверняка он изнывает от скуки, — произнёс барон с грустной улыбкой.
— Вы очень часто его вспоминаете. Скучаете? — поинтересовался гвардеец.
В этот момент Скит ловким финтом выбил оружие у своего противника из рук и приставил меч к горлу, одержав победу. Айр даже не был удивлён — Кулак был одним из лучших вояк и хорошо натаскал свой десяток. Если бы мир был чуть более справедлив и старик обладал Волей, он неизбежно бы встал в ряд с такими героями, как Байрн Грейсер и Хардебальд. Но, увы, его вершиной была должность десятника в элитном гвардейском полку Её Величества. Не самая последняя должность, но Грузд был достоин намного большего.
Ланн задумался и не спешил отвечать. Лишь когда на площадку зашли новые восемь поединщиков, он едва слышно прошептал потерянным голосом:
— Нет, дело не в этом. Для него целью стала сама сила. Он променял на могущество всё, что имел, и утратил все якоря вместе с разумом. И, возможно, в этом есть и моя вина. Я задолжал очень многим, Айр. И не уверен, что смогу вернуть этот долг.
Опять повисло молчание. Бойцы на арене отсалютовали друг другу и начали поединок. Внимание привлекал Малыш, которому в противники достался десятник Грузд. Они пока кружили, обмениваясь осторожными ударами, и к активным действиям переходить не спешили. Опытный ветеран сразу понял, что здоровенный хмурый разбойник был опасным соперником, и сейчас медленно и методично изучал его оборону.
— Как думаете, кто одержит победу в турнире? — чтобы поддержать беседу, поинтересовался гвардеец.
— Ты. Ведь она тебе почему-то нужна, — коротко ответил барон.
— Большое спасибо за ваше доверие, но, по-моему, вы переоцениваете мои силы, — хмыкнул Айр.
Он бросил взгляд в сторону навеса, под которым сидели Филиш и ещё двое рыцарей. Они пили вино, лишь краем глаза наблюдая за боями. Отборочные сражения сегодня будут длиться весь день, пока на арене не побывают все из двух сотен участников, что изъявили желание драться.
— Победишь ты, — с нажимом повторил барон. — Я тебе рассказывал основной принцип Воли. Поставь себе цель и стремись к её достижению. Растопчи сапогами всех, кто встанет у тебя на пути, вместе с их желаниями и мечтами, чтобы возвеличить себя.
— Не нравится мне, как вы это описываете, милорд. А нельзя обойтись без всего этого… растаптывания? — покачал головой Айр.
— Так устроен мир. Чтобы привнести в жизнь собственные грёзы, тебе придётся оборвать чужие. Например, Филиш мечтает о виктории для своего сына, — Ланн кивнул на коменданта. — Победа в турнире докажет мальчишке, что он не просто “замена” его погибшим детям, и укрепит его веру в себя, что увеличит шансы пережить то, что грядёт. Сам же паренёк желает оправдать доверие отца, которое считает величайшей честью. К сожалению, мы не животные, Айр, которым для счастья нужна лишь еда, вода и размножение. Мы живём ради сложных страстей — низменных или благородных. Скажи, а о чём мечтаешь ты? Для чего тебе это сражение?
Ощутив на себе его ленивый, но внимательный взгляд, гвардеец задумался. Может ли он быть искренним в разговоре с бароном? Сможет ли он понять его желания? Не стоило рисковать, к тому же Айр ещё недостаточно в нём разобрался. Но часть правды ему необходимо было сказать — Ланнард обладал феноменальным чутьём, так что лгать напрямую ему точно не стоило. Набрав воздуха в грудь, он решительно заявил:
— Ради рыцарского титула, милорд. Мне нужна не только боевая мощь, что даёт Воля, но и влияние на людей. Лишь так я смогу защитить тех, кто слаб, и изменить этот мир.
— Хорошо. Значит, ты одержишь победу, и по-другому быть просто не может. Избавь своё сердце от сомнений и жалости — здесь все, как и ты, мечтают о достижении своих целей, — ответил Ланн и кивнул в сторону арены.
Бой шёл на равных, пока Малыш не купился на уловку старого вояки и не растянулся на истоптанном множеством ног песке. Грузд сначала провёл верхнюю комбинацию ударов, заставив противника защищаться, а затем — ловкий укол в бедро и следующим мощным ударом выбил землю у черноволосого из-под ног. Прежде чем атаман успел подняться, ему в грудь уже было нацелено остриё длинного меча. Грань между победой и поражением всегда была очень тонка, но, к счастью, в этих боях проигравшие оставались живыми.