Лена подошла ко мне и положила руку на плечо. Я отбросил очередную книжку из библиотеки Вишневецкой и закрыл глаза. Прошло почти десять дней, как она пропала, и пока мы нисколько не приблизились к разгадке, кто именно стоял за её похищением. Мы перебрали все документы и дела, с которыми она работала последний месяц, но ничего необычного и подозрительного так и не смогли найти.
Остался только дневник с заметками, спрятанный в нише рабочего стола, на которую мы наткнулись совершенно случайно. Но все записи в нём были закодированы, и наши криптошифровальщики за несколько дней так и не смогли их расшифровать. Последней идеей было найти ключ, возможно, в книгах или журналах, на которые Ванда могла бы ссылаться. Я уже половину дня проторчал у неё в квартире, перебирая все возможные варианты.
— Тебе нужно отдохнуть, — тихо проговорила Лена, и я, задумавшись, перехватил её руку и повернулся к ней, притягивая девушку ближе к себе, упираясь лбом ей в живот.
— Потом отдохнём, — прошептал я. — Когда её найдём. Всё как-то странно. Почему на нас никто из похитителей за столько времени так и не вышел? — задал я риторический вопрос, мучивший нас всех уже полторы недели.
— Дима, если бы я могла тебе чем-нибудь помочь, — произнесла она сочувственно, погладив меня по голове.
— Просто будь рядом. Мне нужен этот островок спокойствия, — невесело усмехнулся я. — Ты одна в последние дни успокаиваешь всех нас, хотя я прекрасно вижу, что тебе это даётся с трудом.
— Ну кто-то же должен, — вздохнула она и вздрогнула от раздавшегося дверного звонка.
— Ты кого-то ждёшь? — я поднял голову, глядя на её сосредоточенное лицо.
— Нет, — она покачала головой и отстранилась. — Но у входа в подъезд и вокруг дома находятся твои люди, поэтому я не думаю, что кто-то сможет незаметно проникнуть в дом. Значит, это тот, кто имеет право сюда прийти.
— Да, ты права, — я поднялся и подошёл к входной двери, открывая её. — А ты здесь какими судьбами? — удивлённо спросил я Ромку, стоявшего на пороге.
— Егор сказал, что ты здесь, — довольно спокойно ответил он и вошёл в квартиру, слегка подвинув меня плечом. — Ничего, Дима. По той наводке пусто.
— Я знаю, Андрей мне уже доложил, — ответил я, закрывая за своим родственничком дверь. Он кивнул и молча прошёл в комнату, где я работал за книгами с раннего утра. — Их кто-то предупредил? Кто дал тебе информацию? — прямо спросил я, рассматривая Ромку, подошедшего к окну, заложив руки за спину и разглядывающего здание, стоявшее через дорогу.
Как только поступила информация о том доме рядом с ветеринарной академией, Ромка взял несколько своих ребят и в сопровождении Андрея и Залмана рванул туда. Но внутри оказалось пусто. Собирались явно в спешке, неплохо наследив. Свежую кровь, которую обнаружили в уборной, как и все отпечатки, мы оперативно отправили в лабораторию СБ и к Демидовым. У последних было больше возможностей и более крутое оборудование.
— Девочка из десятой Гильдии. Она слабенький маг, и когда оказалась в доме по работе, почувствовала, что её источник заблокирован. Такого с ней ни разу не происходило ни на одном вызове, поэтому она сообщила Карлову, главе десятой Гильдии. Но не придумала ничего лучше, как сделать это возле дома, в ожидании машины. Скорее всего, её услышали, — проговорил тихо он, повернувшись ко мне. — Дима, что происходит? Я сунул нос в работу всех Гильдий, чего в принципе не имел права делать. Я облазил все злачные места по всей стране, и ничего.
— Я знаю и не могу тебе ответить, — я сел на стул и потёр руками лицо, после чего взял в руки пиликнувший несколько раз телефон. Несколько сообщений от Лео. Прочитав их, я прямо посмотрел на нахмурившегося Ромку. — Кровь, которую вы нашли, принадлежит Ванде, как и отпечатки в подвале. Больше никаких следов. Кровь исследуют на яды и психотропные вещества, что-то экспертам Демидовых в ней не понравилось.
— Не удивлён, — процедил он, проведя дрогнувшей рукой по и так торчавшим в разные стороны волосам. — Дима, мне страшно. Мне впервые так страшно, что я не могу даже мыслить рационально.
— Рома…
— Тебя не было в том подвале. Ты даже представить не можешь, в каких условиях её держали. И я не могу не думать о том, что с ней могут делать. Я, привыкший к боли с раннего детства, не выдержал и месяца, сломавшись в более комфортабельных условиях.
— Не накручивай себя, мы ничего не знаем, — раздался треск, и я с удивлением посмотрел на обломки карандаша, который непонятно, каким образом оказался у меня в руке.
— Я не могу бездействовать, но совершенно не знаю, что ещё могу сделать, — продолжал говорить Ромка, глядя на меня в упор светлыми глазами.