— А я им очень завидую, — Яна тяжело вздохнула. — Представляешь как им интересно жить? Они занимаются любимым делом. Ты видел, как у них горели глаза, когда они мне рассказывали про туннели? Вот сейчас прилетят, окунутся в работу и, спорим, что даже есть будут забывать?
— Не буду спорить. Я их знаю. Так и будет. Но за ними есть кому последить, чтобы не было истощения и голодных обмороков.
— Угу, — немного уныло кивнула Яна. Она за несколько дней успела привязаться с этой странной, на взгляд землянки, семье и уже немного скучала по Тамарис. — Вот ты. У тебя тоже есть любимое дело. А кстати, какое?
— Я-воин. Меня этому учили, мне это нравится.
— И теперь ты будешь постоянно уходить на какую-нибудь войну. Где-нибудь в другом мире, в другой галактике? А я, как верная и преданная жена, обязана буду сидеть у окошка и ждать, когда мой великий воин соизволит наиграться в солдатики, — с печальным сарказмом проговорила Яна. — Ждать, с постоянным ужасом в сердце от того, что когда-нибудь придёшь не ты, а твои верные друзья и сообщать мне: Янни, Нирол был смелым воином и храбрым человеком, мы всегда будем его помнить… И мне останется только глотать слёзы и вымученно улыбаться, кивая головой на их неискренние уверения, что жизнь не кончена и всё хорошее у меня ещё впереди…
— Я не собираюсь умирать… Во всяком случае так рано… — Нирол был ошарашен таким взглядом на его профессию. — Ты сейчас что-то себе напридумывала…
— Нирол, я в своей недолгой жизни уже один раз потеряла всех тех, кто мне дорог. Знаешь, это больно, очень больно. Настолько сильно больно, что моё сердце до сих пор кровью плачет. Мы с тобой знакомы всего-то месяц, но, как это ни странно, мне с тобой хорошо. Ты не стараешься давить на меня, принуждать к чему-либо, уважаешь мои желания и нежелания. Если я привяжусь к тебе, а не дай бог полюблю, то второго удара не переживу… — она посмотрела на ошарашенного парня и усмехнулась. — Вот так… Первая наша семейная ссора. Но не сказать того, что сказала, я не могла.
— Янни, — странно, но глаза Нирола загорелись каким-то радостным огнём, — ты сказала, что сможешь полюбить меня? Я не ослышался? Маленькая моя девочка, да ради этого я готов голыми руками раскрошить в мелкий порошок любой астероид нашей системы!
— Ну вот такого не надо, — Яна чуть вымученно улыбнулась. — Руки потом тебе лечить придётся. Но всё же, чем ты будешь зарабатывать нам на жизнь, и что для этого могу сделать я?
— У меня есть возможность начать преподавать в Специальной Школе. Да, именно там, где я сам учился. Эталл был не первой планетой в моём послужном списке. Потом, если захочешь, расскажу тебе о других заданиях. Они не являются тайной за семью печатями. Поэтому сейчас у меня наработано много интересного, которое я могу передать новым курсантам.
— Не первая планета… — Яна была несколько растеряна. Со скольких же лет тогда здесь заставляют мальчиков воевать, если у её мужа в его совсем не старом возрасте за спиной несколько войн? — И когда же ты успел?
— Янни, кажется мне, что ты что-то не поняла. Что значит, когда успел? После выпуска и успел.
— Так, спокойно, — девушка выставила руки в останавливающем жесте. — Я сейчас задам один, но очень глупый вопрос: сколько тебе лет?
— Почему же глупый? Нормальный, обыденный вопрос. Мне полных сто три года.
— А? — Яна изумлённо раскрыла рот и выпучила глаза. — Мама…
Она опустилась на ступеньки крыльца, на котором так и остались стоять после отлёта родителей. Нирол весело рассмеялся.
— Янни, Янни, маленькая моя девочка, ты просто никогда не задавала этого вопроса, а я и не думал, что это так важно.
— А… А… А сколько вы вообще живёте? — с трудом она сформулировала вопрос.
— Ну вообще-то считается, что варнийцы бессмертны. Я не слышал, чтобы кто-то из нас умер естественной смертью, от старости. Но погибают в разном возрасте. Я потерял троих своих одногруппников. Последнего на Эталле высосал чудом выживший и прятавшийся в глуши пожиратель. И, главное, действовала эта тварь очень осторожно, питаясь так, что и подозрений не возникало. Забирал чуть у проходящих мимо караванщиков так, что люди ощущали только усталость, как после дня пути. Представляешь, от места последней ночёвки прошло всего несколько часов, а сил продолжать путь не так уж и много. Но уйти хотелось как можно дальше. То есть, пожиратель ещё и страх нагонял, заставляя людей почти бежать, а потом частично стирал память. Мы заинтересовались этим феноменом после того, как один из Всадников случайно попал в охрану каравана, шедшего с золотом с дальнего прииска в столицу. Мы иногда снимали свои маски и находились неузнанными среди эталлийцев. Часто это приносило большую помощь. Ристар и решил в одиночку посмотреть, что за аномалия такая образовалась. Посмотрел… Последним, что он увидел, как пожиратель выскользнул из-за дерева. Хорошо ещё догадался не отключать контрольную запись. По ней и восстановили всю хронику событий. Но давай сегодня не будем больше о грустном.
— Нирол, ты не обидишься, если я сейчас пойду к себе в комнату? Мне просто необходимо переварить всё, что ты мне сказал о варнийцах.
— Конечно иди. Только обдумай кое-что ещё: ты теперь тоже бессмертна.
— Это почему ещё? — ноги Яны снова отказались держать её, и девушка плюхнулась обратно на ступеньки, больно ударившись при этом пятой точкой опоры, но, прибывая в совершеннейшем обалдении, не заметила этого.
— Там, в Карантинной Долине при тестировании твоего организма наты ввели в твой генокод новую информацию. Это делается для всех девушек, избранных Всадниками. Посуди сама, никому не хочется пережить свою половинку.
— Ааааа… Ну да, ну да… — Яна с трудом отскребла себя от камней и неровным шагом направилась в дом.
Нирол не стал навязывать ей своё общество, он хорошо видел, что его малышка сейчас находится в не совсем адекватном состоянии и ей просто жизненно необходимо побыть одной, чтобы спокойно осмыслить услышанное. Ничего плохого с ней дома не случится- за всем, что в нём происходит, в том числе и за состоянием хозяев, следят умные наты. Вместо этого он направился на стоянку слэтов, решив подготовить два одноместных, чтобы завтра можно было куда-нибудь слетать, развеяться. Хватит сидеть дома. Янни ведь ещё не видела всех прекрасных мест своего нового мира.
Поднимаясь к себе в комнату, Яна мотала головой, словно пыталась перетрясти свои мысли, чтобы они могли уложиться в ней идеальным порядком. Бессмертна? Это как? Разве такое бывает? Но Нирол врать не будет. Зачем это ему? Бессмертна… К такому надо привыкнуть. Она устроилась на кровати, подоткнула подушку, закрыла глаза и стала устранять сумбур в голове. Всё же, видимо, это оказалось совсем не лёгким делом, потому что через некоторое время девушка незаметно для самой себя уснула крепким сном, пропустив и обед и ужин. Нирол несколько раз заходил к ней, любовался, гладил волосы, целовал нежные щёки, но разбудить не старался, давая организму самому справиться с небольшим информационным стрессом.
Проснулась Яна тогда, когда на небе уже ярко горели полуночные звёзды. Прислушавшись к себе, поняла, что отлично выспалась и, кажется, успокоилась. Поднялась, вышла на небольшой балкончик. Над лесом раскинулся шатёр из чёрного бархата, на котором яркими алмазами горели россыпи звёзд. Послышались тихие шаги. Яна не стала оглядываться, зная что это мог быть только Нирол. Очень скоро тёплые и надёжные руки его обняли её за плечи и притянули к нему. Она не сопротивлялась.
— Красиво? — Нирол наклонился к ней так, что его дыхание ласково щекотало ей ухо.
— Очень, — Яна откинула голову так, чтобы затылком упереться ему в грудь.
— Хочешь, сейчас прокатимся на слэте?
— Только ты, я и ночь вокруг? — она мечтательно улыбнулась. — Хочу.
Нирол мягко развернул девушку лицом к себе, наклонился и поцеловал в чуть приоткрытые губы.
— Только мы и ночь, — шёпотом поправил он.
Это было волшебно! Абсолютно прозрачный силовой купол не мешал шёлковой тьме мягко обтекать их плотик, неспешно скользящий над спящей планетой. Леса внизу стлались сплошным чёрным ковром, кое-где словно разрезанным извилистыми лентами рек, вылитых из тёмного серебра. Через некоторое время они зависли так, что внизу расстилалась сама тьма, ненарушаемая ничем, а сверху мерцали, чуть подрагивая, огоньки далёких и не таких уж и холодных звёзд. Яна нежилась в тёплых объятиях мужа, с замиранием сердца глядя на невиданную ею до селе красоту мира. Время замерло, давая возможность вбирать вновь и вновь запах ночи, доносящийся через микроскопические отверстия в щите, которые Нирол специально для этого сотворил.