Потом, помню, резко раздался голос. Властный, мощный. Назвал моё имя. Обратился на звук – там был седой мужчина. Сказал, что оглашает приговор. Тогда все люди вдруг задвигались, заёрзали на скамьях и одновременно, как механизм, встали. Прозвучал вердикт – её конфискуют. Помню, умолял не делать этого, но им было всё равно. На меня не обращали внимания.
– Слышишь?
– А?
– Встань, говорю, ты на кофте моей лежишь.
– Извиняюсь, держи.
Так вот. Они сделали вид, будто меня больше нет, будто в середине зала находится лишь пустота. Потом в момент все исчезли. А я всё стоял и стоял в этом зале пустом. Долго был страх. Дальше помню, как уже во всеоружии лечу куда-то, полный решимости.
– Можешь куда-нибудь с дивана пересесть? Надо обратно сложить.
– Окей.
В общем, чувствовал, что лечу, хотя вокруг было темно. Потом темнота ушла и показался голубой цвет. Всё сине-голубое. Понял, что это вода. Посреди воды оказался. Потом снова летел, снова темнота, и снова она раздвинулась. Тогда увидел лаву. Оказался посреди лавы. Сейчас странно это понимать, но во сне это не удивляло и не смущало. Помню мучительное ожидание. Всё искал и искал. Таких пейзажей ещё много приходило из темноты. Разных цветов.
– Ты идёшь?
– Куда?
– Ну, не знаю. Куда тебе надо?
– Да никуда вроде.
– Ну, сиди. Ладно, я пошёл. Там твои вещи.
– Ага. Стой, а пиво тут есть?
– Не знаю, спроси у девочек, кто там хозяйка. Давай.
Ладно, потом. Так вот. Помню, остановились эти перемещения, когда разразился лес перед глазами. Тогда даже пошёл шагом. Много шёл, лес всё не кончался. Потом открылись какие-то остатки старых домов, холмы. Бродил по ним долго, как по лабиринту. А потом наткнулся на неё, откуда ни возьмись. Она сидела на небольшом холмике спиной ко мне, смотрела вдаль. Ринулся к ней, как сумасшедший, но почему-то приближался медленно, будто увяз. Напрягался, изо всех сил перебирая ногами, но всё равно как-то медленно передвигался. Потом будто вырвался из того, что меня держало, и резко прыгнул. Скачок – допрыгнул до неё.
Помню, почувствовал счастье необъемлемое. Хотел сказать ей слова, которые носил в голове весь сон, пока искал. «В какой реальности я бы ни оказался, если там я найду спасительную тебя…». Что-то такое. В общем, должен был это сказать, но почему-то не мог. А она медленно поворачивалась ко мне. Пытался собраться, преодолевая бурю эмоций, но торопился, пока она полностью не повернулась, сказать это. Помню, это было важнее жизни. Но не успел. В момент, когда почти увидел лицо, когда звук готов был сорваться, сон оборвался.
– Ты собираешься куда-нибудь?
– А?
– Домой не собираешься?
– Могу. Есть пиво? И пойду.
– Ладно, принесу, а ты пока вещи забери из спальни.
– Окей.
Пока нагибался, собирая вещи по комнате, думал, что голова сейчас оторвётся и покатится сама по себе. И обратно уже не вернется, раз хозяин с ней так. Что за район вообще? На такси, наверное, доехали. И этих будто в первый раз вижу. Хотя этот же тут был.
– Вот, держи. И мусор захвати, я его у двери поставила.
– Ладно. Стоп, пиво-то открой.
– Давай.
Где-то я её видел. А!
– Спасибо, красавица. Ну, увидимся!
– Ещё бы! Давай уже, мне собираться надо.
*****
– Здравствуйте. А вот этот поезд, что дешевле, он надолго больше едет? Намного больше? Дольше.
– Да минут на 20.
– Спасибо!
Уснул по дороге, а конечную станцию не разобрал – непонятно говорил динамик. Но не имело значения наименование места. Вышел и огляделся в поиске магазина. Пиво было на исходе, а заправиться всегда необходимо. Ничего не увидел и спросил у человека. Тот указал путь к пиву. Так я приобрёл его снова.
Дальше направился к воде. Посмотрел на противоположный берег, но не смог ничего увидеть, так как солнце светило с двух сторон – от неба и от воды. Поэтому подставил одну ладонь к солнцу небесному тыльной стороной, а к солнцу водяному – внутреннюю сторону другой ладони. Одновременно. Отразил свет верхний в свет нижний, и его, переработанного в двух этапах, принял в себя. Получился просвет между двумя ладонями, и смог увидеть тот берег.
Рядом расположилось кладбище – направился туда. Тогда каждый листик тянулся ко мне, излучал свой запах, дарил свою живительную энергию. Был счастлив, хотя бы их было много, а я расщеплялся, размножался. Но это было счастливым умножением, потому что – безопасным.
Солнечный свет озарял всё вокруг. Кроны деревьев под нежными лучами блаженно раскидывали свои ветви, купаясь в долгожданном тепле. Реки стремились в путь, оживая, и рыбы выпрыгивали из недр потока, чтобы греющий свет благословил их. Травы распрямлялись, вытягиваясь навстречу теплу, не боясь уже ни подошв человеческих, ни колёс машинных. Солнце объединило нас в любви своей, охватив всё сущее.