— Хорошо, — кивком соглашается Энни.
Прикусив нижнюю губу, я крепко обнимаю хрупкую девушку.
— Спасибо, что ты моя подруга, — бормочу я.
Она фыркает сильнее.
— Спасибо и тебе, что ты моя подруга. Ты дашь мне знать, когда приземлишься в безопасном месте?
— Я позвоню тебе, как только смогу.
Кивнув, Энни сжимает меня и отпускает.
— Как ты собираешься выбраться из дома? Думаешь, охранники позволят тебе уйти?
Один этот вопрос доказывает, что я пытаюсь донести до нее свою мысль. И хотя я представляю, что никто, кроме Глеба, не попытается остановить меня силой, я не сомневаюсь, что они позвонят ему, как только я войду в парадную дверь.
— Я надеялась, что ты поможешь мне сбежать? — Спросила я, оскалив зубы в извиняющейся улыбке. — Просто отвлеки их достаточно долго, чтобы я смогла улизнуть…
Энни нервно пожевала губу.
— И что ты имеешь в виду?
— Ну, Дэн на террасе перед домом. Может, ты сможешь отозвать его в сторону и поблагодарить за то, что он пришел за нами, или что-то в этом роде? Мне просто нужно время, чтобы проскользнуть мимо него.
Выражение ее лица говорит о том, что Энни далеко не в восторге от этой идеи.
— Хорошо, — заикается она. — Я попробую.
— Спасибо, Энни.
Мы вместе спускаемся по лестнице, причем я постоянно кручу головой, чтобы убедиться, что никто не заметит меня с моей упакованной сумкой. Когда Энни доходит до входной двери, она делает глубокий вдох. Затем она поворачивает ручку и смело выходит во внутренний дворик.
Притаившись в подъезде, я прислушиваюсь, не откроется ли дверь.
— Привет, Дэн, — говорит Энни, ее голос дрожит от нервного напряжения.
Господи, бедняжка собирается сорвать мое прикрытие еще до того, как начнет, так плохо она умеет врать.
— Все в порядке, барышня? — Почтительно спрашивает он.
— Да, да, абсолютно. Я просто… хотела выйти и сказать… ну, я просто подумала… — Резкий вскрик обрывает Энни, за ним следует звонкий стук.
— Энни!
Тревожный крик Дэна заставляет меня подняться из своего укрытия раньше, чем я успеваю сообразить, что делаю. Я уже на полпути к выходу, когда понимаю, что она блестяще отвлекла его. Хотела она того или нет, но, похоже, Энни попыталась сесть на перила, ограждающие наше крыльцо, и чуть не свалилась спиной вперед в кусты внизу. Но Дэн надежно обхватил ее за талию и, повернувшись ко мне спиной, остановил ее падение до того, как она упала на землю.
— Прости, — вздыхает Энни, обхватывая его за шею и ограничивая движение его головы, жестом через плечо приказывая мне бежать. — Я такая неуклюжая, — задыхаясь, говорит она, пока он тащит ее обратно на цементный дворик.
— Ты в порядке? — Спрашивает он, поддерживая ее, когда она спотыкается.
Я не жду ее ответа, но благодарность переполняет меня, и я как можно быстрее и тише спускаюсь по ступенькам и шаркаю по тротуару, не оглядываясь через плечо.
Я забираю назад все свои язвительные мысли об Энни. Она может быть милой, застенчивой и до смешного открытой, но эта девушка — гений. Я в большом долгу перед ней. Широко улыбаясь, я продолжаю идти, пока не огибаю угол квартала. Затем поворачиваю налево и спускаюсь по лестнице под землю к остановке. На ней я могу доехать до железнодорожного вокзала, а оттуда… что ж, посмотрим, куда меня приведут восемьдесят три доллара.
Именно столько я заработала в виде чаевых за последнюю смену в кафе. Снять свои скудные сбережения в банке я не успела, а кредитной картой, которую Глеб дал мне на крайний случай, лучше не пользоваться. С ней ему было бы слишком легко меня выследить. Не то чтобы я была уверена, что он захочет этого после того, как прочтет записку, которую я ему оставила. Но я не буду рисковать. Потому что, если Глеб придет за мной, я не уверена, что у меня хватит сил ему отказать.
Уйти от него — это самое тяжелое, что я когда-либо делала. Даже если я знаю, что это правильное решение, мне кажется, что я оставляю часть себя. И у меня болит в груди, где пульсирует эта полая рана. Правда в том, что за те несколько месяцев, что мы знакомы, я успела влюбиться в Глеба. Причем полюбила задолго до того, как переспала с ним. Возможно, еще до того, как он узнал, кто я такая.
Я никогда не встречала никого, похожего на него, и если бы я могла доверять кому-то в этом мире, то только ему. Но сегодняшний день стал мощным напоминанием о том, что доверие — это враг.
Особенно когда речь идет о моем сердце.