Я редко испытывала чувство вины, но после разговора с Анной, мне захотелось навестить Дэвида в больнице. Долгие вечерние посиделки с приёмной матерью всегда расставляли все мысли на нужные места. Она – мой маяк, помогающий обнаружить верный смысл там, где я его не нахожу.
Посещения Дэвида в больнице быстро и незаметно стали моим ежедневным ритуалом. Я заезжала к нему перед работой и после. Мы говорили обо всём на свете, пока он не засыпал. Кажется, кроме меня, его никто не проведывал. Но я не испытывала жалости. Мне просто было интересно с ним.
Наше общение складывалось легко, Дэвид будто знал, что и как нужно говорить, чтобы меня зацепить.
Я очень закрытый человек, близкие отношения у меня исключительно с семьёй. Но с Дэвидом сразу было всё иначе.
Весь день мы принимали поздравления от его друзей и моих близких. У Дэвида родных не было. Вернее, была какая-то тётя в штате Мэн, но он с ней никогда не виделся.
Это оказалось волнительно. Таких сильных эмоций я, кажется, раньше не испытывала. Вечером, едва моя голова коснулась подушки, я отключилась.
А теперь это. Сон. Может причина именно в эмоциональной перегрузке? Слишком много всего для моей спокойной и абсолютно заурядной жизни.
Где-то далеко сверкнула молния, потом ещё одна. Ветер усиливался. Похоже на Остин надвигается гроза.
Я вернулась в квартиру и со скрипом затворила большие двери. Маленькая гостиная объединена с кухней и столовой. Светлые стены и французские окна визуально делали квартиру просторнее, чем на самом деле. Это важно, потому что в слишком тесных помещениях мне становилось тревожно. Очень тревожно. Мой психотерапевт утверждает, что у меня клаустрофобия. Не хочется это признавать, но, похоже, это правда.
Выяснилось это не сразу и по воле случая. Через два года после того, как меня удочерили Анна и Джеймс.
Старшая школа была настоящим филиалом ада на земле для меня. И для всех, кто чем-то выделялся из общей толпы подростков. В выпускном классе ребята решили подшутить, закрыв меня в тесном чулане для швабр, и я потеряла сознание.
Подростки иногда бывают очень жестокими. Но я искренне верю, что каждый получает по заслугам.
После того случая, надо мной стали издеваться ещё сильнее, поэтому я решила, что лучше перейти на домашнее обучение. Приёмная семья поддержала меня. Вообще, мне очень повезло с ними. Более чутких и внимательных людей я не встречала.
Когда мне исполнилось двадцать три, я решила поискать отдельное жилье. Так у меня появилась эта квартира. Уже почти девять лет прошло. Лиам, мой младший брат, не раз предлагал помочь с поиском жилья поближе к работе и к родительскому дому, но я не люблю перемены, они выбивают меня из колеи.
Я высыпала содержимое своей сумки на кухонный стол. Кое-что с оглушительным лязгом сразу скатилось на кафельный пол.
- Да где же они? Чёрт, – раздражённо бормотала я под нос.
Удивительно, сколько страшно нужного хлама вмещает в себя миниатюрная дамская сумочка. Солнечные очки, две бутылки воды, расчёска, прошлогодние, так и не использованные, билеты на футбол, куча бумажных платочков, кошачий корм, если вдруг встречу голодную бродячую кошку.
Этому, кстати, я научилась у Дэвида. Он часто подкармливал животных на улице. Ещё в самом начале нашего знакомства мне показалось это очень милым. Ведь человек, который любит животных, не может быть злым.
Ага, нашла. Оранжевая баночка с таблетками от мигрени. Давно я их не принимала.
До утра мне так и не удалось заставить себя снова лечь в кровать. Я просидела с книгой в кресле до самого рассвета.
14 октября, 2019 год.
- Так вы считаете, что это могут быть не просто сны, а настоящие воспоминания? – я сидела на мягком диване в кабинете психотерапевта, поджав ноги под себя, и обнимала декоративную подушку с мелкими шариками внутри.
- Мы не можем знать это наверняка, но вполне вероятно, что да, – Ханна Саммерс записала что-то в блокнот и продолжила: - Сильные переживания, так или иначе связанные с недавней помолвкой, могли разбудить подавленные воспоминания о той ночи, когда тебя нашли Анна и Джеймс.
- Но я и раньше испытывала эмоции! - я поморщилась. - Хорошие и плохие. Почему за шестнадцать лет я ничего не вспомнила. Почему сейчас? Моя жизнь менялась и раньше.
- Клэр, ты очень серьёзно относишься к брачному союзу. Боишься ошибиться. Потому что перед глазами у тебя идеальный, на твой взгляд, брак твоих родителей.
- Да, наверное, вы правы.
- Ты задаёшься вопросами в духе «А не ошиблась ли я с выбором партнёра?», «Не тороплюсь ли я?», «Уверена ли я в отношениях?», «Тот ли это человек?». Это страхи, дорогая. Страх толкает страх. Ты всегда боялась воспоминаний о той ночи. И в ту ночь ты, предполагаю, тоже боялась.