Но даже этот потолок, достойный королевского дворца, уступал по красоте витражным стёклам в пять, а то и шесть человеческих ростов. Вечернее низкое солнце ударялось в кусочки разноцветного стекла, и по залу плясали яркие огоньки, то и дело путавшиеся в дамских прическах.
— Не стойте на пороге, дорогая моя! — железная рука старого Кэнта сжала её локоть, и Мэгг очнулась от наваждения.
— Лорд Кэнт с внучатой племянницей, — провозгласил высокий слуга в алом камзоле, тоже бритый наголо.
Девушка уже выяснила, что эту моду на бритых слуг завёл нынешний король Эйрих Четвёртый, которому однажды в суп упал волос его камердинера. На месте короля, правда, Мэгг лучше позаботилась бы о том, чтобы слуги-мужчины убирали волосы, как женщины, но его величество решил подойти к решению проблемы радикально.
Кэнт и нанятая дуэнья госпожа Сиан, значительного объёма дама лет пятидесяти, в зелёном платье, похожая на перепрелый капустный кочан, повели Мэгг дальше в зал, где уже стайками сбивались почтенные леди и их дочери.
Позади зазвучал голос церемониймейстера, объявлявшего следующих гостей, а Мэгг невольно вспомнила любимую сказку Рея.
«Ты войдёшь в зал, — говорил музыкант, наигрывая неторопливый мотив на потёртых струнах цитры, — освещённый светом тысячи свечей». И правда, кругом были свечи — в высоких канделябрах, в громадных, спускающихся с потолка люстрах.
«В первое мгновение ты забудешь, как дышать, запахи и звуки ошеломят тебя, а от удивления закружится голова». Мэгг пошатнулась и была вынуждена сама схватиться за госпожу Сиан, чтобы не упасть: у неё действительно зашумело в ушах.
«Но потом первый приступ волнения пройдёт, ты обернёшься и встретишься взглядом с благородным лордом».
Идя сюда, на первый и (почти наверняка) последний в своей жизни бал, Мэгги была уверена, что никакой лорд не привлечёт её внимания. Что ей лорд, когда старик Кэнт угрожает Рею? И одеваясь сегодня с помощью доброй девушки Фанни и толстой ворчуньи Сиан, она собиралась просто танцевать до упаду, так, чтобы стёрлись подошвы новеньких туфелек, а потом убежать прочь, унося с собой память об одном сказочном вечере.
И всё-таки она обернулась — и едва снова не пошатнулась, в глубине души надеясь, что причиной её сегодняшней странной чувствительности стал корсет. Ей в глаза, словно не замечая больше никого вокруг, смотрел молодой человек, темноволосый, белокожий и печальный. Синий камзол сидел на нём как влитой, пояс выделял стройную талию, а белые чулки и бриджи подчёркивали крепкие ноги. Он едва улыбнулся ей, и Мэгг невольно покраснела — такая чудесная у него была улыбка.
Молодой человек медленно поднял руку, затянутую в белую перчатку, к лицу и коснулся указательным пальцем угла рта. Мэгг читала про знаки, которыми общаются знатные леди и лорды на балах, но не могла сходу вспомнить значение этого жеста, однако на помощь ей пришла госпожа Сиан.
Она тоненько зашептала ей на ухо:
— Вы приглянулись милорду Эскоту, леди Магарет, смотрите, он желал бы иметь право говорить с вами.
Госпожа Сиан вдруг показалась Мэгг на диво приятной особой. Девушка шёпотом спросила:
— Что мне ответить?
— Коснитесь пальцем правого виска, ну же!
Мэгг подчинилась, Эскот неторопливо склонил голову — и тут его закрыла громадная причёска из цветов и фруктов, а когда её владелица посторонилась, Эскота уже не было. Мэгг отвернулась с досадой — конечно, лорд её не интересовал, ведь у неё был Рей, но ей ужасно понравилось играть в эту игру, общаться жестами. Госпожа Сиан покачала головой и заметила:
— Эскоты не в ладах с вашей семьей уже лет двести, а после того ужасного происшествия наш лорд чуть не убил отца милорда Эскота. Но вчера ваш почтенный дедушка сказал мне особо, что союз с Эскотом покончил бы разом с половиной бед на Юге.
Мэгг вздохнула — вот была бы шутка, если бы оказалось, что тот мужчина, за которого её желал выдать замуж Кэнт, и есть лорд Эскот.
Между тем, гости всё прибывали, и Мэгг даже засомневалась, смогут ли все эти люди здесь танцевать, но вот откуда-то сверху раздались первые звуки музыки — нежно запела виола, и оркестр подхватил её песню. Разговоры стали еще оживлённее, и Мэгг снова почувствовала на локте цепкие пальцы Кэнта, обернулась и тут же присела, по его знаку, в реверансе перед солидным усатым мужчиной.