38–41. Раненые перед смертью вспоминали и звали по именам своих сыновей, любимых, матерей и своих богов. Они издавали стоны: «Ох», «Ах», «Увы!» от боли в своих глубоких резаных ранах. Могучие отходящие в иной мир воины проклинали свои прошлые дела и жестокую судьбу. Воздетые на бивни погибших слонов, почти мертвые и не способные вырваться воины возносили молитвы богам. Трусы, боясь умереть в бесчестии, бежали в поисках укрытий. Смелые же были готовы броситься даже в ужасные кровавые водовороты. Смертельно раненые стрелами дрожали от боли и страха, припоминая свои грехи и проступки, а обезглавленные тела окружали, облизывая пасти, вампиры-веталы.
42–46. Плывущие в озерах крови флаги, зонты и опахала напоминали белые лотосы, которые становились величественными красными цветами в свете заката, наполняя окружающее пространство отраженным блеском. Поле боя превратилось в восьмой, кровавый океан с водоворотами колесниц и горами тел, с пеной флагов и пузырьками прекрасных опахал. Поле с опрокинутыми колесницами казалось городом, занесенным землей и пылью; оно раскинулось, как огромный лес с деревьями, вывернутыми налетевшим ураганом. Оно напоминало мир, сожженный во время разрушения конца времен, океан, выпитый мудрецом, или страну, опустошенную наводнениями и покинутую людьми. Оно было наполнено множеством стрел и копий, булав и мечей, топоров и трупов слонов.
47–49. Копья возвышались деревьями на берегу текущей реки крови, напоминая лес на вершине горы. Тела слонов были покрыты сияющим оружием, вонзившимся в них и похожим на многочисленные цветы в зарослях деревьев. Растащенные птицами из трупов кишки словно сетью покрыли пространство. На берегах кровавой реки как будто выросли рощи деревьев из торчащих копий; множество лотосов плавающих флагов расцвело в озерах крови.
50–54. Люди, избежавшие ранений, доставали тела утонувших в болотах, образованных кровью; вынимали сломанное оружие из туш павших слонов. Окровавленные обезглавленные трупы были подобны деревьям с обрубленными ветвями. Возвышающиеся над равниной головы слонов с покрывавшими их тканями напоминали плывущие по реке крови корабли. Несомые потоками крови светлые одежды были похожи на горы пены. Среди людей выделялись слуги, спешащие выполнить приказы. Падающие тут и там обезглавленные тела казались шумящими демонами-данавами. Последние опускающиеся чакры с большими отверстиями заставляли людей бежать. Тихо вытекала кровь из ран, стонали и кричали умирающие, на застывшие каменные лица, омытые потоками крови, слетались птицы, чтобы напиться.
55–57. Толпы демонов суталов, утталов и веталов исполняли танец разрушения. Еще живые воины пытались укрыться от них, наполовину заползая под перевернутые и разбитые колесницы. Последние судороги умирающих воинов были ужасны; трупы, покрытые слизью и кровью, вызывали жалость. Едва живые люди, поднимая головы, с тоской взирали на стаи собак и ворон. Поле боя было полно движения: дикие звери дрались между собой за куски мяса.
58. Место сражения было садом удовольствий для Смерти, с разбросанными повсюду бесчисленными лошадьми, слонами, воинами и их предводителями, с колесницами, с величественными потоками крови, струящимися из разрубленных шей верблюдов и не дающими засохнуть лианам оружия. Место битвы напоминало мир с опрокинутыми горами, пребывающий в полном беспорядке во время окончательного разрушения.
Такова сарга тридцать восьмая «История о Лиле. Описание окончания битвы» книги третьей «О создании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.
Сарга 39. История о Лиле. Пиршество ночных демонов в ночь после битвы.
Васиштха сказал:
1–4. Затем, когда пришло его время, как окровавленный герой, зашло солнце; его жар и сияние оружия уменьшились и пропали в океане. Когда солнце село, как падает срубленная голова, в один миг небо окрасилось закатными цветами, отражая кровавое сияние битвы. Со всех сторон – с земли, с неба и из преисподней – как нахлынувшие воды океана разрушения, появились демоны веталы, хлопая в ладоши. И вот наступила темнота, как будто величественный слон дня выпачкался в саже, и кровавое закатное небо покрылось жемчугами бесчисленных звезд.
5–9. В озерах, где прежде кипела жизнь, а теперь все замерло и погрузилось во тьму, сомкнули свои лепестки цветы лотосов, как закрываются лотосы сердец отошедших в иной мир. Сложив крылья и спрятав под них головы, вскоре уснули птицы в своих гнездах, недвижные, как тела пронзенных стрелами. С восходом прекрасной луны лотосы сердец выживших раскрылись, как удача расцветает среди героев. Окровавленное поле брани, подобное озеру лотосов с красной в свете заката водой, скрыло стрелы своих пчел в закрывшихся соцветиях мертвых лиц. Сверху темнело небесное озеро, убранное лотосами звезд, а внизу озеро воды сверкало звездами лотосов.