61–63. Никогда более не забывается истина после узнавания нерожденной неизменной природы нереальности, состоящей из знающего, объекта знания и самого знания. Есть только единое бесконечное чистое Сознание, не восходящее и не заходящее, сияние тьмы, всегда единое, даже когда видится в форме пространства и времени, и безначально чистое. В нем нет начала, конца и середины, оно едино как чистый океан спокойствия с бесчисленными проявлениями игривых волн. Полный понятий «я», «ты» и прочих, мир по своей природе есть нераздельное сияние чистого Сознания, блистающее как изначальная непустота в пустоте пространстве в силу воображения разнообразных понятий о единстве и двойственности.
Такова сарга шестидесятая «История о Лиле. О цели истории» книги третьей «О создании» Маха-Рамаяны Шри Васиштхи, ведущей к Освобождению, записанной Валмики.
Сарга 61. История о Лиле. О природе мира.
Рама спросил:
1. О брахман! Расскажи мне снова, как заблуждения «я» и «мир» возникают в высшем безо всякой причины?
Васиштха ответил:
2–4. Мудрый знает, что все иллюзорное видимое пребывает равно в Сознании, поэтому все, всегда и повсюду есть нерожденное, являющееся сущностью всего. Все понимаемые смыслы слов являются только Брахманом, не существуя отдельно. В нем нет отдельных значений и выражений. Как браслет не может быть отдельно от золота, а волна – от воды, так же нет мира отдельно от Ишвары, бесконечного Сознания.
5–10. Только Сознание видится как мир, но мира нет в Ишваре, как лишь золото видится браслетом, но качеств браслета нет в золоте. Как тело со множеством частей является всеми этими частями, также Сознание, не имеющее частей, является всем миром. Способность к полному неузнаванию себя, всегда присутствующая в высшем Сознании, сияет понятиями «мир» и «я». Как в камне существует множество различных полос и слоев, не отличных от камня, так же в нераздельной плотности Сознания, не отдельно от него пребывают понятия «мира» и «себя». Как в спокойной воде без волн в непроявленном состоянии пребывают волны, так же творения находятся в высочайшем Сознании, не обретая формы и смысла творения. Ни в творении нет высочайшего Сознания, ни в высочайшем Сознании нет творения, и они не отделимы друг от друга, как часть и целое, хотя в реальности нет частей.
11–13. Бесконечное Сознание собственным осознанием воспринимает себя самого как собственный образ в себе, как ветер воспринимает свое движение. В момент, когда сознание как бы обретает форму тонкого проявления звука, оно внутренне постигает себя как пространство. Сознание узнает себя как ветер, являющийся по сути его собственной реальностью, чувствуя в себе ощущение прикосновения как движение ветра.
14–17. Тот же Брахман сам по себе становится светом, который по сути есть та же реальность сознания, видимость, облекшаяся в форму, как искра обретает яркость. Это само по себе становится водой, являющейся по сути реальностью сознания, пребывающее в нем как вкус, подобно тому, как вода обретает текучесть. Оно же узнает себя как землю, которая является лишь собственным осознанием, как тонкий элемент запаха внутри, как земля обретает твердость. Проявление собственного осознания за время стотысячной части мгновения превращается в последовательность бесчисленных творений.
18–19. Неизменный Брахман, чистый бесконечный свет Сознания, сияющий между творениями, не затронутый созданием и разрушением, пребывает в себе, не имея иной основы, помимо себя самого. Осознание его является освобождением, являющимся истиной даже при наличии творения. Когда он не осознан, то даже без творения он никогда не свободен от наваждения творения.
20–24. Сознание есть Брахман, и как оно внутренне осознает себя, всем тем оно и становится, благодаря своей способности проявлять все. Это реально, будучи проявлением Сознания и формой постоянного осознания Сознания Сознанием, и это нереально, будучи восприятием органов чувств и ума со всеми различными названиями. Творение пребывает в высочайшем Сознании, как движение в ветре, – даже отсутствуя, оно существует, и даже присутствуя, оно нереально. Как сияние огня не отлично от огня, хотя кажется от него отдельным, так же и это разнообразное творение в Брахмане может считаться и реальным, и нереальным. Как в глине существует невылепленная фигура, в дереве – невырезанная кукла и в чернилах – ненаписанные слова, так и эти творения существуют в высочайшем Сознании.