камандующий всё гаварил:
— И в тот мамент я падумал: они аткусили больши чем смогут праглатить.
Затем кролек Ян спрасил:
— А сможете зарабатывать этим на жизнь? Геройствовать и всё такое?
Тимоти, широко раскрыв глаза, всё ещё рассматривал комнату. На фанерных пультах
вспыхивали и гасли лампочки, сквозь пластмассовое окно был виден нарисованный краской лунный
пейзаж, вокруг стояли несколько гигантских мягких игрушек и Лейла в безвкусной униформе из
серебряной парчи. Выражение неприкрытого обожания на лице у Лейлы ни на миг не ослабевало.
— Это здорово, — выдохнул он.
— Что ж, — продолжал Ян, — нужно только подписать контракт и всё это станет вашим.
— Контракт? — неуверенно переспросил Тимоти. Если что во взрослой жизни и наполняло его
страхом, так это "контракты". Они жутко сложные, и даже родители их ненавидят.
— Ну, не говорите так. Это ваш пропуск в Космические войска. Нужна только ваша подпись.
Вот здесь.
Он достал контракт из набивки.
Тимоти смотрел на него почти целых три секунды и сказал:
— Ладно.
— Здорово, — сказал Ян, стряхивая с пергамента кусочки ваты. — Вы об этом не пожалеете. —
А вполголоса добавил, — по крайней мере, не сразу.
Он протянул Тимоти ручку.
Затем пачти сразу случились 3 сабытия. ва первых роздался сильный грохат как будта за
спеной абвалилась пол стины ва вторых ручька просто исчезла из маей руки а в третих кролек
страшило Ян павис над полам. Чиловек каторый был нимнога пахож на таво чиловека в КОМНАТЕ
СМЕХА схватил ево за горло и тряс и был очень зол. “Я скозал вам ТОКА НИ ДЕТЕЙ!” кречал он.
Ничево сибе! Типерь я точно папал. Далжно быть это место тока для взрослых.
— Мистер Кобал скозал делать всё ниабхадимае, — атветил Ян.
— А я атменяю это распарижение, — скозал расерженый чилавек. — Никаких детей! Не
сечас. И никагда. Скожите Мистеру Кобалу, если ему не нравится, пусть абсудит это со МНОЙ!
Он бросил Яна в стену словна он всево лишь бальшая мяхкая игрушка што я полагаю так и
было. Патом чилавек павирнулся к другим игрушкам и блистящей даме и скозал:
— А вам всем далжно быть стыдна, — но, по таму как он это скозал мне кажытся он савсем
ни щитает што ани устыдятся. Затем он взял маю руку и скозал:
— А ты маладой чилавек пойдёшь со мной.
Он вывел миня на улицу и павел к воротам где ждала моя мама и я думал што я в самом дели в
беде. Но она просто ривела и целавала называя миня Тимми а мима нас прашло пол школы с криками
"Тимми — маменькин сынок!” Эй, эй, эй, так не чесна. Но мущина скозал: "Не сирдитись на Тима.
Дети, бываит, так увлекаются, што забывают обо всём на свети. Уверин, он не хател вас
агарчить". Што правдо, я ни хател. Проста забыл. Мая мама скозала: "Спосиба, мистер Кобал" и
павила миня дамой, а на полпути туда мой острый как ропира ум асазнал, што это был другой БРАТ
КОБАЛ из тех самых БРАТЬЕВ КОБАЛОВ. На ужен я сьел тост, выпел стокан малака, и пашол
спать.
Вот как я правел выхадные.
Мисс Рейн, учительница Тимоти, закончила читать сочинение и постучала кончиком ручки по
нижним передним зубам. Рассказ её очень встревожил. Нужно срочно что-то делать. Взяв тетрадь, она
вышла из проверочной комнаты и, пройдя через учительскую, направилась по коридору к приёмной
директора. Постучала и, услышав «войдите», зашла в кабинет.
— Добрый день, мисс Рейн, — сказал он, отрываясь от дел. Он занимался бюджетными
сметами – что-то помечал в них карандашом. Мисс Рейн был известна своим умением создавать
много шума из ничего. Он не сомневался, что это был один из тех случаев. — Чем могу помочь?
— Мистер Таннер, я по поводу Тимоти Чамберза. Я немного обеспокоена его душевным
состоянием.
— Тим Чамберз? В самом деле? Мне всегда казалось, что у него, пожалуй, слишком богатое
воображение, но ничего такого, что обучение в средней школе не могло бы из него выбить через
несколько лет. В чём конкретно заключается проблема?
— Сегодня он сдал мне сочинение о том, как провёл выходные. — Она бросила его на стол. —
Это граничит с психозом.
Когда Таннер наклонился вперёд, чтобы взять сочинение, он заметил, что юбка мисс Рейн едва