СОВЕТ ГОСПОЖИ СУДЬБЫ:
В БУДУЩЕМ ПОПЫТАЙСЯ СКАЗАТЬ "ПОЖАЛУЙСТА", НАХАЛ.
За исключением совета, как раз эти новости Кабал и надеялся получить.
— Костинз, я хочу, чтобы отсюда эвакуировали всех, за исключением этой женщины.
— Будет сделано, — ответил Костинз, и тихо и незаметно начал ходить по комнате, раздавая
бесплатные билеты всем без разбора. Через пять минут в зале не осталось никого, кроме Кабала и
женщины, которая медленно скармливала монетки автомату под названием "Потехе час". А точнее,
так казалось Йоханнесу Кабалу, который не знал, что кое-кто стоит в углу, держась в прозрачном
состоянии. Хорст с надеждой наблюдал за происходящим.
В ряду автоматических вертепчиков один был накрыт брезентом с табличкой "Не работает"
спереди. В действительности, он стоял пустым, так как у Кабалов на нём закончились идеи. Теперь
Кабал подошёл к нему, сконцентрировался, беззвучно произнёс: "Заклинаю тебя", — и снял чехол.
Внутри ящика оказался вертепчик, изображающий комнату. В этой комнатке была малюсенькая
механическая кукла, поразительно похожая на эту грустную девушку. Комнатка была обшарпанной
спаленкой с распахнутой дверью, через которую было видно ванну и висящие над ней на верёвках
простыни. Механическая кукла стояла у колыбельки, в которой лежала крошечная куколка ребёнка.
Может, она была и маленькой, но каким-то образом имела достаточно деталей, чтобы показать, что
такого ребёнка вряд ли кто-то мог полюбить. Вертепчик назывался "Материнское избавление".
Свернув на руке чехол, Кабал отошёл в дальний конец зала и сделал вид, что разговаривает со
стариком в разменной будке. В действительности, он наблюдал за женщиной. Впрочем, не он один.
Девушке стал надоедать "Потехе час", которая начала выдавать лимоны с жестокой
регулярностью. Вскоре у неё стали заканчиваться монетки, и такой поворот удачи её расстроил. Она
оставила автомат и пошла вдоль строя его собратьев. Она знала, что скоро уже надо будет идти
обратно домой, и хотела получить на ночь ещё одну маленькую частичку удовольствия. Она увидела
ряд автоматических вертепчиков и стала их по очереди рассматривать. Они все были кошмарными, с
историями об убийствах, казнях, злых призраках и жестоком правосудии, — обо всём этом ей не
хотелось знать. Она уже собиралась уйти, когда её взгляд упал на последний автомат в ряду. Было
дело в названии или в поразительном сходстве куклы с ней, или вертепчика с её собственной
спальней, никто из Кабалов не мог сказать, но он неотступно притягивал её.
Она остановилась у ящика и заглянула в него. Это было странно, будто во сне. Как будто кто-то
взял её жизнь, воссоздал её в дереве, проволоке и краске и поместил сюда на всеобщее обозрение. На
полосках бумаги, старых и пожелтевших несмотря на то, что в действительности им не было и десяти
минут, приколотых к полу вертепчика, было написано соответственно "Несчастная мать" и
"Неугомонный ребёнок". Глаза у неё стали влажными. Всё-таки она не одинока. Кто-то ещё страдал
так же, как она, если эта история была рассказана здесь. Когда она полезла в карман за одной из
немногих оставшихся монеток, поблизости ещё одни глаза стали влажными и тихо заплакали.
Она должна была узнать, она должна была увидеть, что стало с этим другим человеком.
Вертепчик ведь назывался "Материнское избавление". Как? Как она нашла избавление? Ей,
неизвестно почему, поскорее надо было это узнать. Она вставила монету в щель и разжала пальцы.
Вертепчик со стрёкотом ожил. Ручки ребёнка то поднимались, то опускались в механическом
ритме, а его головка вращалась из стороны в сторону, — плача, чего-то требуя, не замолкая ни на
секунду. Одновременно с ребёнком мама приставила ручки к ушам и затрясла головкой. Её нервы
готовы были лопнуть. Не проходило и дня, чтобы она не думала о самоубийстве. Женщина прижалась
лбом к холодному стеклу и закусила губу.
Послышался отчётливый щелчок, и пол совершил треть оборота против часовой стрелки, меняя
сценки. Теперь мама стояла в ванной. Используя мойку как стол, она что-то мешала. Порошки и
жидкости из стенного шкафчика. Странная вещь, но хотя самая большая бутылочка в её ручках и
была не больше ногтя, надписи на ярлычках явственно читались. Ложечка того, щепотка этого — всё
отправлялось в ступку и тщательно размешивалось. Закончив, малюсенькая механическая мама
вылила раствор в детскую бутылочку. Смысл был предельно ясен. Когда она прочитала табличку с