— Как у тебя с Русланом? — она заметно оттаяла от предыдущих фраз, довольно улыбаясь. Я закатила глаза, скрывая свою тоску.
— Деловые отношения, мама. Я не в том положении, да и мы заметно отдалились друг от друга из-за не очень приятных обстоятельств, — я повела плечом, наливая в плошки вкусно пахнущий суп. Женщина не смогла не заметить моей реакции.
— Послушай, Мила. Я не вчера родилась и всё прекрасно понимаю. Если у вас не сложилось, это не повод грустить.
— Мы просто поссорились. Я пытаюсь понять его, но он вообще меня понимать не хочет. Он всё это время пользовался моей доверчивостью и хорошим отношением к нему, — скривилась от накатывающего раздражения. Эта ситуация, очевидно, меня до сих пор не отпускала.
Мама тактично промолчала, сделав вид, что это не её дело. Но я же знаю её лучше, чем любой. Если эти вопросы не дали ей нужных плодов, она задаст другие. Что она сейчас и сделала.
— А твой начальник? — вздрогнув, я с ужасом посмотрела на маму. Лишь бы ничего не учуяла. Я-то её знаю.
— В каком смысле?
Она молчала, правильно подбирая слова и задумавшись, как бы мягче подать свою мысль, после чего заговорила:
— Я видела, какими глазами он смотрит на тебя, как менялся его голос, когда я спрашивала его о тебе и твоей работе. Нежность, Камилла, она самая. Доброта и тепло. О подчинённых так не отзываются. К тому же, вы приехали вместе. Ни ты одна, ни с кем-либо ещё.
— Так получилось. Я должна была приехать раньше с Русланом или кем-то из коллег. Меня долго не отпускал мой же начальник. Потом мы выбрали время, чтобы было удобно, и он меня подвёз.
Врать маме было глупо и неловко. Я старалась не смотреть ей в глаза, чтобы не выдать себя. Она легко читала других людей, даже если те были лицемерами и лгунами. Всё-таки факультет психологии многому её научил в своё время, плюс ко всему, чтение современной литературы по психологии тоже делало из неё хороший детектор лжи. Мне бы такое умение. Я постоянно теряюсь в догадках по поводу эмоций других людей.
Обед был готов, стол накрыт, живот урчал от голода. За всю поездку я выпила только кофе и съела один бутерброд. Мама услышала это и сказала сесть за стол. Мы не начинали есть без Мастера, но он пока не показывался, так что можно было ещё немного поговорить.
— Ты же знаешь, я прекрасно тебя вижу, просто стараюсь не лезть в твою личную жизнь. Но знаешь, трудно это делать, когда твоя дочь мучается от каких-то страхов. Если я говорю тебе, что вижу, что между вами двумя происходит, значит, я вижу. Бессмысленно тебе это отрицать. Просто ответь мне: почему вы не можете быть вместе? Из-за работы или есть другие факторы?
Проницательности у этой женщины не отнимать. Особенно в отношении меня. У меня почти не было секретов от неё. Если я чего-то не хотела говорить, у нас был уговор: она не пытает меня расспросами, но вынуждена убедиться, что всё в порядке и со временем я со всем справлюсь. И все её советы приходили как нельзя кстати.
— Работа — основная причина таких недо-отношений. Ещё играет свою роль неизвестность. Он — мой босс. Из-за рабочего коллектива нельзя часто показываться вместе, иначе это скажется на моей репутации, ему же ничего не будет, — я недобро хмыкнула, опустив глаза в тарелку с ароматной едой. — Я не хочу торопиться. Я только недавно поняла, что что-то испытываю к нему. За него так же ручаться не могу: у меня нет дара, чтобы понимать его. Мне нужно идти дальше, несмотря ни на что. Работать, работать и работать, чтобы ничего не потерять. Если я буду это делать, находясь с ним в отношениях, я ничего не добьюсь. Также сказывается то, что ему безразлично, что я к нему чувствую…
— Или он просто не знает об этом, — предполагает мама, я резко поднимаю голову и сталкиваюсь с её нежным взглядом. — Я не хочу тебе указывать, но уверена, что вам нужно разобраться сначала в себе, а потом — друг с другом. Пока ты строишь теории, ему надоест ждать тебя и твоего ответного жеста. Я поняла, что он уже делал первый шаг.
Если бы ты знала, какой первый шаг от него был и какие следовали шаги после!
— В любом случае, Мила, чувства — игра не в одни ворота. И лучше будет разобраться с этим сразу, пока никто никого не сломал и не разбил сердце.
— Спасибо, — я кладу свою ладонь поверх её и сжимаю пальцами. — Так что насчёт отца? — встревоженный взгляд, брошенный на мать, её поджатые губы и отведённые глаза. Лишь бы всё было нормально.
— Они возвращаются через неделю-две сюда. Будут жить в городе, там он уже нашёл работу в адвокатской конторе. Платят хорошо, но твоя зарплата покрывает все расходы.