«Йоланда, у тебя есть выбор между двумя вариантами. Что ты выберешь: красивую, богатую жизнь в достатке, но не имея средств коммуникации и связей ИЛИ иметь связь, но жить без никого и ничего в полной нищете и пустоте?»
Не раздумывая, жму на первый вариант. Вопрос пропадает, и на пустом блоке появляются конфетти и шары. Из динамиков слышатся аплодисменты. Я вздрагиваю от неожиданных звуков.
«Поздравляем! Вы получаете семнадцать тысяч за ответ на вопрос в игре «ИЛИ». Желаете выполнить ещё одно?»
Закрываю блок и перехожу к следующему заданию. Белый прямоугольник горит, мигая, словно зазывает меня нажать на него. Описание меня не радует от слова совсем. Нужно до конца дня скалить на всех зубы, огрызаться, обзываться, хамить и грубить всем. Даже тем, кто мне ничего не сделал. Разрешается даже подраться с кем-то, кто, по моему мнению «напросится». Главное в задании — не бояться быть вызванной на дуэль. А дуэлей на данном этапе моей жизни я боюсь больше всего. Интересное задание, связанное с моим нынешним страхом. Мне не нравится. Нажимаю кнопку «Отказаться» и перехожу к красному блоку.
Красный блок задания был особенным. В правом верхнем углу возле изображения города был прикреплён стикер машинки. Видимо, это был выезд из Лагеря. Задание висело наряду со всеми ежедневными, но почему-то отличалось по цвету. Пальцы болели от бесконечного тыканья в экран. Я психовала. Нервы сдавали. Я беспомощно взвыла, прикрыв глаза, от досады. Попробовала нажать на него ещё раз, но экран не отвечал.
— Ну почему? Почему именно оно не включается? — я запрокинула голову к потолку и зарычала. За задание давали сто сорок пять тысяч. Сто сорок пять! Это довольно-таки приличная сумма.
— Оно для тебя под запретом, — ледяной голос, появившийся за спиной совершенно неожиданно, заставил меня подпрыгнуть. Я знала, кому принадлежит этот властный грубый голос. Что он здесь делает? Я же закрывала дверь… Наверное.
— Что ты тут забыл? — давай, Мила, груби Мастеру, пока он не задушил тебя прямо здесь, в твоей же комнате.
— Дверь надо запирать.
Он приближался ко мне, как айсберг. Как пуля, летящая прямо в грудь. Никакого шанса на спасение от него не было. И бегство не помогло бы — всё равно заденет. Даже если не захочет, в любом случае ранит. Такова была его истинная сущность. Монстр, одним словом.
Я, повернувшись к нему лицом, как только услышала его голос, аккуратно двигалась спиной в сторону ванной комнаты. Терять было нечего. Там я могла бы на несколько минут спрятаться от него и вдобавок ещё больше разозлить, заперев дверь. Но мне нужно было тактическое отступление. Жалкая попытка, Мила! Тебе некуда бежать!
Ванная оказалось, благо, открыта. Я забегаю туда, сразу закрывая дверь. Но замок, как назло (или по иронии судьбы) заедает. Мастер злится. Я слышу его яростный рык и громкие шаги. Он с силой толкает дверь, так получилось, что вместе со мной, и я отлетаю к стене, поранившись локтем. Я ведь только перед обедом была у Дока, да что же это такое! Шипение исходит из моего рта. Я не узнаю своих эмоций. Слёз нет, одна лишь реакция организма на удар. Рефлекс, за счёт которого я накрываю локоть второй рукой и потираю ушибленное место.
Глаза Мастера сверкают гневным огнём. Монстр выходит из него наружу. В одно мгновение он подлетает ко мне и вжимает в кафельную стену, наваливаясь на меня всем телом. Его живот соприкасается с моим, чувствую через плотную ткань наших костюмов жар его тела. Меня бросает в дрожь.
Страх подкашивает ноги, но мужчина не даёт мне упасть. Одной рукой он хватает мои запястья и поднимает их над головой, усиливая хватку. Кисти начинают болеть, я жмурюсь и пытаюсь выбраться, всё оказывается напрасным, его широкая ладонь сжимается резче и сильнее, и я вскрикиваю, но тут же замолкаю, когда вторая рука Абигора проводит от точки соприкосновения наших тел выше по рёбрам, груди, сжимая левую, и останавливается на моей шее. Одним движением большого пальца мужчина поднимает мою голову за подбородок, заставляя смотреть в его гневные глаза, ставшие тёмно-зелёными.
— Послушай, девочка. Ты здесь всего ничего, но уже открываешь пасть на каждого. Драться толком не умеешь, хоть и держишься хорошо. Возомнила себя Высокой? Или, может быть, Высшей? А может, моей Соул? — я всхлипнула от страха. Нос стал саднить, а его только вправили. Лицо Захара приближалось медленно, моё тело с каждой секундой дрожало сильнее. Тряска. Лютая тряска. Боги, дайте сил выбраться живой из его хватки. — Никто не имеет права разговаривать так неуважительно по отношению к своему Мастеру. Запомни это. Ты просто игрок, но мне ничего не мешает сделать из тебя прислужницу или наложницу.