Я посмотрела в сторону высоко расположенного окна обеденного зала. Тучи сгущались над штабом, небо словно тяжелело. Дождь сегодня не прогнозировали, но, видимо, даже в Лагере не все системы идут исправно. Словно на заднем плане прогремел гром. Из-за гула его было почти невозможно услышать. С улицы в открытые окна подул поток холодного ветра, но, похоже, только я одна это почувствовала.
— Ладно, ребята, я пойду, мне ещё нужно доделать кое-какие дела, — я встала из-за стола, оставив пустую посуду и пошла в сторону выхода, вытерев рот рукавом. Кажется, в Лагере я начинаю терять культурность.
Я чувствовала спиной взгляды, прожигающие во мне дыры. Или это был один взгляд? Я не стала оборачиваться, от греха подальше. Не хватало ещё получить по голове за расходящееся мнение. На выходе я заметила Руслана, который опирался о стену возле лестницы. Завидев меня, выходящую с обеда, он выпрямился и подошёл ближе.
— Отлично, что не пришлось тебя слишком долго ждать! — воскликнул он достаточно серьёзно и не слишком громко, хлопнув в ладоши.
Патрон схватил меня за локоть и повёл наверх по лестнице в сторону жилого крыла. Идя по коридору, он всё также молча тащил меня за собой. Я испугалась. Страх проникал под кожу, морозил клетки и заставлял тело дрожать. Мне стало не по себе. Я не хотела наказаний ни за какие проступки, да я и нигде не прогорела, чёрт возьми! Нельзя предугадать, чего стоит ожидать от этих двоих.
Когда он впихнул меня в свою комнату, запер дверь и указал рукой на кровать, я медленно присела, настороженно вглядываясь в его лицо. Только сейчас я заметила, что мужчина был в какой-то спортивной униформе, взмокший, с растрёпанными волосами, а не небрежно зачёсанными назад, как обычно он это делает. Тёмно-серая спортивная кофта обтягивала его рельефную грудь и упругий пресс. Руки Руслана казались больше раза в полтора. Штаны у него были свободные на резинке на поясе и лодыжках.
— У меня есть для тебя хорошая новость. Уезжаем мы завтра вечером, потому что завтрашнее вождение переносят на сегодня. Я не знаю, для чего они это делают, но, видимо, с твоим приходом всё выходит из-под контроля, — думаю, это была шутка, но в ответ я скривилась от обиды. — Ладно, это не самое важное. Мне пришлось долго уговаривать твоего куратора, инструкторов и Президента. Он в этом году заведует Игровой комнатой. Сегодня в девять вечера встречаемся у входа. Я и твой куратор будем проводить для тебя вождение. Завтра ты ничего сдавать не будешь.
Я смотрела на мужчину немигающим взглядом. Вся его речь казалась таким бредом, что я едва верила в реальность этих слов. Всё складывалось как нельзя лучше. Чувство, словно я победила в школьной олимпиаде. Мне кто-то помогал, определённо. У меня точно есть покровитель, который старается для меня, напрягая себя и окружающих. Руслан?
— Ты хочешь сказать, что результаты будут готовы уже завтра? — я резко встала, собираясь уходить. Нужную информацию я услышала, разводить бессмысленные диалоги с Эйсом у меня нет никакого желания.
— В семь вечера. После самой зачистки, которая идёт сразу за объявлением результатов, мы можем ехать домой.
Отлично. Это просто замечательно. Ничего не ответив, я отперла дверь и вышла из комнаты Патрона, оглянувшись по сторонам. Несколько минут я приходила в себя от разговора. Интуиция подсказывала, что все события происходят не просто так. Есть что-то невидимое для моих глаз, которое помогает всячески справиться с разными ситуациями. С другой стороны я не особо удивилась перемене в Игровой комнате. Изначально Мастер объявил об однодневной чистке. Потом Президент извиняющимся голосом сказал о двух днях на сдаче дисциплин. Теперь всё возвращается к одному дню.
А буквально несколько часов назад я думала о том, как мне здесь не нравится. Штаб — противное место, это всем ясно. Никто не любит Игровую комнату. И не только потому, что в штабе нужно ежемесячно демонстрировать свою силу, выпячивать грудь колесом и орать, что ты круче всех. Все страшились этого места. Слухи ходят разные о всяких чудовищах в стенах здания, мёртвых душах, бродящих по территории, которых когда-то убили на зачистке. Слухов много, а правда одна. И вот она-то самая неизвестная и мутная в яме сплетен.
Наша с Аэлитой комната встретила меня холодом. Я вздрогнула от сквозняка, захлопнувшего входную дверь. Температура на улице снижалась. За месяц дождь лил мелкий и не часто, а сейчас, наверное, начиналась гроза. Я закрыла окно и уселась на свою кровать, укрывшись покрывалом. Достала из ящика тумбочки методичку и принялась читать.