— Может, ментаты? — спросила Йона.
— Может и ментаты, — пожал плечами он.
— Местные называют их «шизо».
— Правда? – усмехнулся он. Йона кивнула и Маркус заулыбался еще шире. Ей стало так тепло на душе от того, что сумела его порадовать.
— Ну, был недалеко от истины, — сказал он, посмеиваясь, ведь «ментал» могло обозначать и «душевнобольного».
Из дальнейшего его рассказа она поняла, что несмотря на умение воздействовать на нервную систему, модификаты не были телепатами. У нее мелькнула мысль, что возможно, и легат тоже. Она никогда не слышала о такой особенности отца. Хотя... мама никогда не говорила и о том, чтобы он умел «залезать» в чужую голову и подавлять волю.
Маркусу во время такого допроса среди прочих показывали Лусию и Уго.
— Помоги, Йона, — сказал Маркус. — Пусть они исключат сестру и брата из Сортировки и переведут в лучшее место — как нас с тобой. Если и отец здесь — то его тоже.
— Я думаю, они тебя услышали, — сказала она.
— За нами наблюдают? — спросил Маркус, оглядываясь.
Йона кивнула.
— Я как-то об этом не подумал, — сказал он и растерянно улыбнулся.
Пока Маркус был с ней, ее снова посетила отчаянная мысль убежать вместе с ним. Это был мимолетный порыв, который она сразу же подавила. Во время побега она, скорее всего, выживет, а вот он... вряд ли... Сейчас, без него, ее одолевали мысли, что будет дальше. Как долго продлится это состояние подопытной крысы, которой разрешают свидания с любимым? Это не может продолжаться вечно. И надо будет найти выход. Нужно только понять, как сделать это безопасно.
Во время Сортировки к некоторым из тех, кого не отсеяли, приходили униатские модификаты, осматривали перед покупкой. Маркус оказался слишком дерзким и почти сразу оказался среди буйных, которых, как он понял, нужно «утилизировать».
— Я испытал своего рода облегчение, когда понял, что меня ждет смерть, а не рабство, — усмехнулся Маркус.
Йона рассказала немного о том, как попала в квартал «простых», опустив про убийства модификатов в дороге и тему восстания, объяснила отличие «простых» от «ученых», и тех и других — от «слуг». Маркус тогда сказал:
— Бывало, жалуешься, что за жизнь, когда что-то идет не так. Только здесь я понял, в каком прекрасном мире мы живем... жили с тобой.
Йона кивнула и они обнялись. Мир в котором они жили, теперь казался несбыточной фантазией. Все, что у них было сейчас из той жизни, которой их лишили — это они друг у друга.
— Эдема они забраковали из-за проблем со здоровьем. У него ожирение, вроде как астма и начинающийся артрит. Такие им без надобности, — сказал Маркус.
— Знаю, — сказала Йона. — Но этим все не заканчивается. Получишь травму уже здесь — тебя утилизируют. Ты здесь вещь... «таракан», как они называют нас... людей.
Маркус помотал головой, в его взгляде читалось «Вот уроды!», но промолчал. И казалось, не из-за страха перед здешними хозяевами, а из боязни обидеть ее, ведь в его представлении она была тоже мутантом.
Спустя несколько часов после ухода Маркуса к ней пришел модификат-коротышка с длинным носом, длинными ушами, оттопыренными губами и паклей рыжих волос. Он протянул капсулу и сказал, что это слабительное, и что через час будут снова проводиться тесты.
— Опять? — не удержалась Йона.
— Тесты могут проводиться в любое время и в любых количествах, — с гадкой улыбочкой произнес карлик, из-за своих странных ног напоминавший псину, стоящую на задних ногах. «Неужели он не замечает собственного уродства? Или первоначально он выглядел иначе, и нынешнее состояние — дефект модификации?» — пронеслось в голове Йоны, пока она глядела на него.
— Я поняла, — сказала она, взяла с пола графин с остатками воды, положила капсулу в рот и отпила прямо из графина.
***
Эти тесты длились около часа. За ней пришли два высоких модификата из «кошачьих» — хвостатые, голубоватого цвета, с белыми пятнами по нагому телу, в набедренных повязках. И с оружием. Они провели ее по коридору до лифта, после чего несколько секунд все вместе ехали вниз.
Лаборатория показалась Йоне довольно скромной по сравнению с тем, что Йона видела как в полисе, так и на Марсе. Она сидела в обвешанном проводами, датчиками кресле, похожем на кресло дантиста. К Йоне была подсоединена часть из них. Главным отличием от предыдущего раза было то, что теперь ее не приковывали. На голове у Йоны была металлическая конструкция, на руках и ногах — манжеты с проводами. Левую руку в трех местах пронзили иглами, через одну из которых забиралась кровь, а через две другие — подавались какие-то вещества. Она распознавала их химические формулы, но что это конкретно, сказать не могла.