— Еще на двух частотах можно услышать кое-что, — сказал Гийом. — На одном ведется общее вещание, то, которое передается в кварталы, а на другом — на своем, «коверканном», говорят, который нам не понять. Есть шифрованные…
— Как он ловит под такой толщей всего? — удивилась Йона.
— Корабли Атлантиса создавались гениями, — ответил ей Алан. — Даже моды до конца не могут уничтожить их наследие.
— Сделано было все, чтобы даже из самой дальней точки можно было управлять каждым узлом, неважно, где он находится — на Палубе или под самой «толщей», — сказал Гийом.
— Можно послушать другие каналы? — спросила Йона. — Который для кварталов и где они на своем говорят, на «коверканном»?
— Сейчас, — сказал Фуду, переключил что-то на устройстве, после чего начал крутить шестеренку, нетерпеливо проскакивая каналы с зашкаливающим уровнем шипения. Наконец, он остановился, из динамика послышался шум моря. — Это квартальный. Дальше?
Йона кивнула. Фуду продолжил крутить.
— Готово, — сказал он, когда в динамике послышались несвязные разговоры. Это была четвертая последовательность, не усложненная обратными фразами. Переговаривались, кажется, военные, скорее всего, разведчики. Кто-то сдавал рапорт о безопасности береговой полосы. «Направлено семь, вернулись все, — говорил четкий, поставленный голос. — Эшелон тридцать. Пункты по первой линии — не среагировали. По второй — реакция два-два. Поражений ноль-ноль. Эшелон сорок. Третья линия — предупредительный, без ответа». Йона усмехнулась: очень самонадеянно вещать на обычных частотах, без шифрования.
Она надеялась услышать что-то более существенное. С долей разочарования она вернула оказавшийся бесполезным приемник Фуду. Тот выключил его.
— Ты понимаешь эту галиматью? — спросил Гийом.
— Да, — ответила она.
— Как ты это делаешь? — удивился Гийом.
— Мне объяснили последовательности, поэтому да, я их понимаю.
— Да нам даже если объяснят, мы все равно не разберем! — воскликнул он. — Как это у тебя получается? Каково быть… «особенной»?
Особенной… Йона улыбнулась, глядя в удивленно-восторженные глаза старика.
— Не знаю, — она пожала плечами. — Как вы ходите, дышите, спите. Это что-то естественное для меня. Сложнее быть обычной… Простой, как вы.
Все трое с восторгом и любопытством смотрели на нее, не издавая ни звука. «Теперь у них новое развлечение — глазеть на меня», — подумала она и краешками губ улыбнулась своей мысли. Она огляделась, послушала, как гудят вдали механизмы и села спиной к стене рядом с «выходом».
— Почему модификаты пошли на это? — спросила она. — Зачем они меня вытащили?
— Здесь таких называют «кающимися», — сказал Гийом. — Не всегда подлецы становятся модами.
— Что это значит? — спросила Йона.
— Модами, обычно, становятся всякие дрянные люди, — сказал Фуду. — Сами моды специально ищут таких: которые любят помыкать, устали от рабской жизни, и предлагают им стать одними из них. Таких модифицируют.
— И становится такой хозяином, может даже шкуру содрать — и ему за это ничего не будет, — отозвался со своего места Алан.
— Но иногда среди них попадаются те, кто сожалеют о своем выборе, — сказал Гийом. — Знала бы ты, как некоторые из них томятся здесь. Будь у них возможность — сбежали бы!
— И почему не сбегают? — спросила Йона.
— К кому? — усмехнулся Гийом. — Среди свободных людей им нет места — кто их примет? Как много таких готов принять твой полис?!
Йона вспомнила свои страхи, десятилетие тайной жизни в поселке. Гийом прав. Машиноразум может принять. А люди... Люди слишком боятся всего иного, оттого ненавидят, стремятся подчинить и, если не удается — уничтожить.
***
Алан некрепко, тревожно спал, повернувшись к стене. Йона так и сидела там же, почти рядом с «дверью», прижавшись спиной к стене. Гийом предложил свою подушку — небольшой, тонкий валик, смотанный и завязанный по краям, как конфета.
— Не бойся, он хоть и потемнел от времени, но нормальный — клопов и клещей нет.
— Клопов, и правда нет, — откликнулся Фуду. — А вот клещи!.. То, что ты привык к ним не значит, что их нет. — Старик засмеялся, покашливая, Гийом ответил ему усмешкой.
— А как же вы?
— У меня циновка есть. И я привык, — сказал Гийом. — Возьми, не обижай пожилого человека.
Йона взяла подушку и подложила за спину.
— Спасибо, — сказала она и закрыла глаза.
«Хорошо бы, конечно, поспать», — подумала она. Было бы легче дождаться утра. Открыла глаза — и все. Но спать не хотелось вовсе. Конечно, она могла заставить свой организм, но решила пока не делать этого.