— Ничего, — пытаюсь расслабиться, но близость её руки к моему паху заставляет реагировать тело по-другому, и я не могу этого контролировать. Издаю глубокий вдох, чувствуя, что она смотрит на меня.
— Найл, — её голос низкий и сексуальный.
— Хм, да? — голос хрипит, заставляя меня чувствовать себя пятнадцатилетним мальчишкой, которому неловко.
— Я думала, — она замолкает и снова ведёт рукой в сторону паха, — что может быть дальше, — она снова останавливается, касаясь на этот раз моих пальцев. — Мы должны двигаться дальше, понимаешь? Больше, чем друзья, — она поворачивается ко мне лицом и телом, больше не сидя бок о бок по отношению ко мне.
— Т-так? — стараюсь сохранить спокойствие, но нервы бушуют.
— Да, — она улыбается мне, расстёгивая мои штаны и слегка трёт рукой о боксеры, пока моя голова запрокидывается назад. Её пальцы просто творят чудес. Чувствую небольшой вес её тела на своём теле, пока её губы быстро находят мои, и наш сладкий поцелуй превращается в страстный. Она кусает мою губу, полностью садясь мне на колени, вес её тела заставляет меня почувствовать себя живым, пока она зарывается пальцами в мои волосы. Я не смог бы остановить её, даже если бы не хотел этого. Она останавливается и слезает с моих колен, потянув вниз мои штаны и боксеры, и я приподнимаю бёдра, позволяя ей окончательно снять их.
Её руки находят мой член, и я закрываю глаза на секунду, а когда открываю, то вижу, как она облизывает свои губы, заставляя меня задержать дыхание. Она садится на колени, устраиваясь поудобнее, наклоняясь над моим вставшим членом; её волосы спадают на лицо. Я снова замираю, ожидая этого момента, когда её лицо опускается всё ближе и ближе к моему члену.
— Найл! — вскакиваю, замечая, что шторка возле моей кровати в автобусе одёрнута. — Доброе утро! — Гарри улыбается мне, пока я потираю глаза. Мудак.
— Ты сволочь. Я спал, — стараюсь обратно задернуть шторку и вернуться в темноту, но он останавливает меня.
— Давай, вставай, ты хандрил последние несколько дней. Мы в Италии, здесь великолепно! — он напоминает мне. Гарри, скорее, утренний человек. Думаю, именно поэтому они с Луи хорошо ладят, они оба утренние персоны, в то время как я предпочитаю спать.
Прошло две недели. У нас осталось примерно столько же до окончания европейской части тура, затем двухнедельный отпуск и начало северо-американской части. Мы будем в Нью-Джерси, и я собираю съездить к Эрике в Нью-Йорк. Чёрт, я боюсь находиться в той же стране, что и она, тем более всего в двух часах езды.
Я писал ей несколько раз, но ничего не меняется. Я вижу, что она прочитывает сообщения, но отвечает только несколько часов спустя после прочтения. Когда я звоню ей, то мы практически не разговариваем. Знаю, что облажался. Я пытался извиниться миллион раз за то, как отреагировал на всё после той ночи перед её отъездом. Моим намерением не было причинить ей боль, я пытался защитить её, но знаю, что она не правильно поняла меня. Софи, Элеонор, Перри, Лотти, Луи, Луи, Зейн, Лиам, Гарри, почти все сообщили мне о том, насколько неправильно я поступил. По крайней мере, они не слишком сильно высмеивали меня, но лишь первое время.
— Не понимаю, зачем ты разбудил меня, мы всё равно не сможем никуда пойти, — указываю на тысячи кричащих девушек, заполнившие всё пространство за оградой. Море красивых девушек хотят нашего внимания к себе. Это невероятно вдохновляет, но я хочу только одну. Одну девушек, что находится сейчас за тысячи километров от меня, с хорошей причиной для ненависти ко мне.
— Потому здесь красиво. У нас есть доступ на крышу отеля, так что можем подняться, насладиться видом и этим итальянским воздухом, — он всегда такой.
— Прекрасно, — ворчу, возвращаясь к кровати, чтобы переодеть футболку и штаны, а также взять солнцезащитные очки. — Где все остальные? — спрашиваю, идя к другу, слыша громкие крики как только дверь автобуса открывается.
— Лиам и Луи ходят по магазинам с Софи и Элеонор, а Зейн с Кэролайн и её дочерью в своём номере. Так что ты достался мне, — он слегка похлопывает меня по плечу, пока мы заходим в отель, поднимаясь на лифте на верхний этаж.
— Кто ещё? — лифт движется довольно быстро, замечаю, что мы мгновенно оказываемся на десятом этаже.
— Марк, Пол, Калум и Эштон. Майкл и Люк на тренировке, — киваю, когда мы выходим на нужном этаже и Гарри достаёт ключ. — Нам нужно подняться, чтобы попасть на крышу, — следую за ним по тихому коридору, поднимаясь по лестнице и открывая дверь, тут же оказываясь ослепленным ярким солнечным светом.
Мак, Пол, Калум и Эштон уже находятся на крыше, сидя на дешёвых пластиковых стульях, о чём-то болтая. Я смеюсь от того, что это напоминает мне сцену из фильма «Уикенд у Берни», где главные герои сидят на крыше с пластиковым детским бассейном. Выбросив эти мысли из головы, я достаю себе стул и сажусь рядом, слушая их разговор. Что-то про регби, но я по-настоящему обращаю своё внимание на регби, только когда слышу про Ирландию или когда Эрика говорила про Дэнни Кэра, регбиста, играющего за Англию. Он такой огромный, серьёзно, что способен сломать человека одним только взглядом. Боже, почему все напоминают мне об Эрике?
— Найл? — Марк зовёт меня. — Как дела? — он, по крайней мере, с пониманием относится к моей ситуации всё время. Остальные поддерживали меня первое время, а затем просто начали каждый раз напоминать мне о моей ошибке.
— Отлично, — отвечаю не в настроении для большего разговора. Просто хочу насладиться лучами солнца и побывать немного в тишине и покое. Не то, как обычно бывает на гастролях, но попытаться стоит.
— Хочешь позаниматься сегодня? — он спрашивает.
— Моё колено болит, не уверен, — это не совсем правда, но тренер об этом не знает.
— Ну, тогда поработаем над мышцами рук, спины и плеч, — он отвечает бодро. Чёрт бы его побрал. Достаю телефон и начинаю просматривать ленту в Твиттере, ища Эрику. Никаких новых сообщений и твитов. Она — единственный человек, чью ленту я пролистываю и от кого получаю уведомления о новых твитах. Боже, я действительно жалок. Как говорит Зейн, я влюблён. Я хочу твитнуть ей что-нибудь как самый обычный человек, но даже если я сделаю что-то незначительное и невинное, её разорвут.
— Что делаешь? — Эштон шепчет мне на ухо, и я вздрагиваю, замечая его.
— Ничего особенного, — отвечаю, быстро выходя из Твиттера.
— Ты следил за Эрикой, не так ли? — он начинает.
— Нет, — почему я так много лгу? Почему бы не признать очевидное?
— Я могу твитнуть ей. Ей не польётся столько хейта, если это сделаю я, — он предлагает. Эштон просто невыносим с тех пор, как познакомился с ней. Я знаю, чего он хочет, и он даже признался, что ему нравится Эрика, но не думаю, что ей нужен кто-то вроде Эштона. Но откуда, чёрт побери, мне знать. Игнорирую его, тайно размышляя о том, чтобы найти ему кого-нибудь, чтобы отвлечь от Эрики. Убираю телефон и продолжаю нежиться на солнце, но в голове всё равно появляется Эрика. Вспоминаю, как впервые позвонил ей после того, как она уехала. Я так нервничал тогда и ходил взад-вперёд по гостиничному номеру.
« — Алло? — я замираю от звука её голоса. Точно такой же, как я помнил; мне просто хотелось снова услышать его, чтобы почувствовать себя живым.
— Хей, Эрика, — я так нервничаю, но всё равно удивлён тому, что она вообще ответила на мой звонок.
— Что тебе нужно, Найл? — она не совсем ласкова, но я могу только догадываться, что она явно не желала услышать мой голос. Она слишком хорошая, что даже не игнорирует меня.
— Мне просто интересно, может быть, ты знаешь, где моя любимая футболка? — глупо спрашиваю. Самый глупый вопрос, который я только мог задать. Я мог спросить как её дела, как она обустроилась, в конце концов, извиниться за свой поступок или ещё что-то, но не сделал этого.
— Оу, ты сказал, что не хочешь брать её с собой, — я знаю, что сделал это. Помню, как говорил ей.
— Ну и дерьмо, — пытаюсь изобразить удивление. Это моя любимая футболка, и я понятия не имею, зачем решил оставить её дома.