Уму непостижимо! Булка оказалась права: Янгелис – стерва, которая готова наплевать на всех, кто не вписывается в её планы. Перед глазами появилась красная пелена, а в груди заныло сердце или, может, это была душа, которая осознала, что девушка, в которую я влюбился, меня прогоняет навсегда. Без сожаления и лишних сантиментов.
- Я понял тебя, – только и смог сказать я тихо. Голос срывался.
- Тим, прошу, прости меня. Но ты должен понять, – начала оправдываться она. – Передо мной великая цель: я должна вывести "Пегасы и Рассвет" на высший уровень, иногда мы обязаны забыть о своих чувствах...
- Не надо больше ничего говорить. Я все понял с первого раза. Уходи. Мне нужно собираться.
- Тим, ну не прямо же сейчас, утром полетите. Не нужно улетать в ночь.
В её глазах блестели слёзы, но жалости они не вызывали. Моя душа тоже рыдала навзрыд, но её никто не щадил и жалеть не собирался.
- Уходи.
- Тим, прошу. Не надо так...
- Уходи, Янгелис, – не выдержав, рыкнул я. Слишком больно её видеть, – убирайся. Хватит уже издеваться надо мной.
Она отшатнулась и, приведя одежду в порядок, покинула сначала сеновал, а потом и изолятор. Кажется, она всхлипывала, но я не уверен. В ушах стоял гул от боли, которая мне никогда раньше не была ведома.
Спустился в свои апартаменты и начал швырять вещи в сумку, вымещая на них свою ярость, словно это они виноваты в моих бедах. Потом стоял под душем минут тридцать, смывая с себя её запах и пытаясь хоть немного успокоиться. Почти не помогло, но дальнейшие сборы много времени не заняли, и примерно через час мы с пегасами уже были высоко в небе. Мы спешно покидали место, где короткое время я был так счастлив, где впервые влюбился, где мне разбили сердце, место, которое я никогда в жизни не забуду, как и ту, что использовав меня, выбросила будто старую тряпку. Если бы я умел, я бы, наверное, рыдал всю дорогу, но я не умел, и поэтому занимался самобичеванием.
Где-то в глубине души тоненький голосок совести говорил мне о том, что сам-то я ничего серьезного Янгелис пока не предлагал, и правду о себе рассказывать не спешил, а ещё, что всё произошедшее – моё наказание за прошлую разгульную жизнь. Возможно, я просто хотел найти оправдания её поступку, но легче мне от всего этого не становилось.
Однозначно, это лето преподнесло мне много важных уроков: сначала учителем выступила Розамунда, а потом и Янгелис. Спасибо им. Я прилежный ученик и теперь за пятый курс можно не переживать. С гулянками покончено.
К дому подлетели на рассвете: особняк и его обитатели спали.
Растолкал в конюшне дежурного конюха и, передав ему пегасов, поднялся в свою комнату. Завалился спать, даже не раздеваясь, и уснул мгновенно, видимо, все силы меня покинули от переживаний. Продрых без сновидений до самого обеда, но обычное облегчение (ну вот то, которое всегда бывает, когда проснёшься поутру, а вчерашняя большая проблема кажется пустяком) так и не наступило. Мне было так же больно, как и до сна, и злость моя никуда не делась, а ещё к ним прибавилась глухая тоска… По коварной стерве Янгелис.
- Что с тобой, Бест? – брат задал закономерный вопрос, когда я спустился в столовую. Вид у меня был потрёпанный. – Что ты опять натворил?
Он знал, что я вернулся под утро, неожиданно раньше, чем планировал и поэтому смотрел на меня озабочено: что тут поделать, моя репутация делала меня без вины виноватым. Только вот вся проблема была в том, что я ничего не натворил. Поморщился, это было неприятно.
- Влюбился, – буркнул я.
Нет смысла скрывать от брата сей прискорбный факт. С кем же ещё я могу поделиться наболевшим и попросить совета, кроме него?
В брате я уверен. Можно считать, что Себастиан сам меня вырастил несмотря на маленькую разницу в возрасте, и я точно знаю, что он всегда на моей стороне.
- Что? – Тиан от изумления выронил из рук вилку, – не может быть! В кого? Бест, только не говори, что ты совратил одну из дочерей Сарвет! Прошу.
- Даже не собирался, – брат выдохнул, – это она меня совратила и бросила.
Брат молча встал, подошёл к буфету, налил в фужер для вина коньяку по самые края и выпил залпом.
- Это звездец! – вынес он вердикт, когда закусил.
- Не то слово. А ещё её кобыла понесла от Грома, и вскоре на свет появится дитя любви.
Тиан снова подошёл к буфету и повторил дозу коньяка в винный фужер.
- Это звездец!
- Ты повторяешься.
- Мне похрен, потому что это действительно звездец. Что думаешь с этим всем делать?
- Ничего.
- В смысле?
- В прямом. Пусть подавится, стерва меркантильная.