- Ты не справишься, ты даже целоваться не умеешь. И тогда придётся мне всё делать за тебя. Я это предчувствую, – ничего себе, вот это заявления! – платье не забудь, вон то, красное.
Это прозвучало почти как приговор, и я праведно возмутилась.
- Что за чушь! Я умею целоваться! – но платье, по совету сестры, я в сумку всё-таки засунула.
- С фураском, который ты обхватила губами и пыталась высосать из него весь сок в прошлую пятницу? – было дело, я хотела попрактиковаться в поцелуях, просмотрев кучу видео в сети, – ну-да, ну-да. Я видела твои тренировки на фруктах. Они жалкие, Ян.
Оказывается, у моего позора был свидетель, но самое страшное другое.
- Лоли! Откуда тебе знать, как правильно целоваться? – я застыла с косметичкой в руках.
- Пока ты убирала навоз, я практиковалась. Поверь, сестра, тебе не захомутать аристократа без практической базы.
- Боги! С кем, Лолис? Тебе всего пятнадцать! – косметичка вывалилась из рук прямиком в сумку.
- Пфф, желающих полно! – рассмеялась сестра, – Не накручивай себя только! Дальше поцелуев не дойдёт. Я, как и ты, отдам свою девственность только мужу, но, женившись на мне, он получит опытную в ласках искусительницу, а не унылое бревно. Это очень важно для семейного счастья!
- Какой кошмар, Лоли! Где ты почерпнула эту информацию? Маму удар хватит, если она узнает.
Откуда в ней столько женского коварства в пятнадцать? Мы растили её на добрых сказках. Я действительно недоумевала.
- Там же, где и ты почерпнула уроки поцелуев. В сети почитала статьи из женских журналов. Мужчины любят горячих девственниц. Эксперты врать не будут.
- Какая чушь! – боюсь, что в моём голосе прозвучали нотки сомнения. А вдруг она права?
- Не чушь. Слушай, что тебе говорят знающие люди. Я тебя люблю и плохого не посоветую. Найди кого-нибудь для тренировок. У тебя есть целый месяц перед поступлением.
Вот как раз в этом и была моя проблема, и сестра, со всей детской непосредственностью, по ней больно ударила. С кем прикажете учиться искусству обмена слюной? С работником пегасни? Я даже в мыслях не могла себе представить поцелуи с усатым Мелвином или прыщавым Келом. А может, мне надо поцеловаться с кем-то из соседей? Ага, конечно! Не для того я их отшивала все эти годы, чтоб после таких вольностей они завтра же побежали делать предложение. Или, может, одолжить у сестры того, с кем целовалась она? Только не это!
- Лоли, иди спать, – Я была зла, как никогда, – зараза, наступила на больную мозоль, а мне теперь полночи думай, что делать.
Фыркнув напоследок, сестра ушла к себе, громко хлопнув дверью, а я и вправду долго не могла уснуть, прикидывая, кто бы из моих знакомых мог послужить объектом для тренировок. Так никого и не найдя, я провалилась в царство ночных грёз. Может из-за всех этих разговоров и дум мне снились эротические сны: сильные руки блуждали по моему телу, отыскивая чувствительные местечки, настойчивые губы терзали мои, разжигая пожар между ног. Лица искусителя я так и не увидела, но проснулась среди ночи от подаренного его ласками оргазма. Потом уснула опять, но уже без сновидений, а утром краснела, вспоминая случившееся. Такое со мной было впервые.
Капли ночного дождя ещё стекали по стёклам, а утреннее солнце уже пронзало комнату своими лучами и звало в дорогу. Кто я такая, чтоб ему отказывать?
Настроение было удивительно приподнятым. Неужели ночное событие на него так повлияло? Или предвкушение полёта? Не стала ломать над этим голову, подскочила с кровати и пошла в ванную, собираться в поездку.
Умывшись, натянула кожаный комбинезон, обтягивающий фигуру, специально разработанный умниками для полёта на пегасах и, взяв в руки шлем со встроенной навигацией, спустилась на завтрак.
Родственники уже поджидали в столовой, нервно постукивая ложками о пустые тарелки. Ну а как же? Надо проводить любимую дочь и сестру в дальние дали аж на три дня.
- Янгелис, детка, ты ничего не забыла? – мама в своём репертуаре.
- Ян, туда и обратно. Я буду волноваться, – папа.
- Янис, помни, что я тебе вчера сказала! – Лоли.
- Боги! Вы меня как на войну провожаете! Я вернусь в эту пятницу. Отстаньте, дайте спокойно поесть, – я решительно отодвинула свой стул от стола.
На самом деле, мне было приятно такое внимание, просто я не любила всего этого. Стеснялась, наверное.
Они отстали, но продолжали кидать на меня взгляды: папин был озабоченным, сестры́ – многозначительным, а мама чуть ли не платочком глаза утирала. Как же они без меня останутся, когда я в академию поступлю? Не представляю.
После этого торжественно-прощального завтрака вся семья высыпала на крыльцо вместе со мной, и я, от души их всех расцеловав, закрепила сумку за седлом Метелицы.