Слева вдоль стены выстроились высокие деревянные лавки. Кристина с Ринатой уложили на одну из них Катю, и Яна тотчас склонилась над ней. Вперед вышла женщина с лампой в руке. На вид она была вдвое старше пулеметчиц, да и манера держаться сразу показывала, что она тут старшая не только по возрасту. Ее ряса выглядела потертой, но аккуратной. Вместо пояса у женщины был широкий солдатский ремень. На нем висела кожаная кобура. Кобура была расстегнута и из нее торчала рукоять пистолета.
— Это и есть настоятельница? — шепотом спросил Кирилл у Алексы.
— Типа того, — так же тихо отозвалась та.
— Что ж, здравствуйте все, с кем я еще не успела поздороваться, — сказала настоятельница. — Надеюсь, теперь все в сборе?
Свой вопрос она адресовала Алексе и девушка ответила, что типа того.
— Слава Богу, — сказала настоятельница. — Культ, похоже, нас уже обложил. Придется вас пока спрятать.
— Только до утра, — перебила ее Алекса. — Потом мы уйдем.
— Утром будет видно, — спокойно ответила настоятельница. — А пока добро пожаловать в нашу скромную обитель, и я попрошу вас всех не забывать, что вы находитесь в монастыре. Я вижу, у вас раненая?
Ее взгляд остановился на Кате. Яна обернулась через плечо и мотнула головой.
— Всё в порядке, — сказала она. — Ей просто нужен отдых.
— Он нам всем не помешает, — ответила настоятельница. — Что ж, давайте вас устроим. Даст Бог, культ больше не заявится, а утром сориентируемся, как нам быть.
Она жестом подозвала монахиню, у которой на ремне через плечо висел пистолет-пулемет Узи с деревянным прикладом, и поручила ей устроить беглецов на ночь. Кирилл подошел к Кате.
— В порядке она, в порядке, — заверила его Яна. — Сейчас уложим ее в постель и я выведу ее из транса. Только это… — она заговорила на полтона тише: — Вы тут про зелье особо не распространяйтесь. Монашки стимулятор вожделения не одобрят. И тех, кто им пользуется, тоже.
— Учту, — пообещал Кирилл.
Он, собственно, и сам уже о том подумал. Кристина тем временем разговорилась с пулеметчицами. Специальные термины так и сыпались из уст всех троих. Кирилл даже в нынешнем полумраке заметил, что оружие выглядело куда более ухоженным, чем его хозяйки.
— А как же подставить левую щеку? — поддел их курьер.
— Левую щеку надо подставить, когда по правой бьют, — тотчас отозвалась одна из пулеметчиц. — А когда ее тебе с хрустом выгрызают, это уже совсем другой разговор. А для другого разговора — и аргументы соответствующие.
И она нежно погладила раму пулемета. Дальнейшую беседу решительно прервала монахиня с Узи, напомнив, что гостям надо отдохнуть, а хозяевам — поменьше трепать языком. Пулеметчицы тотчас притихли. Кирилл поднял Катю на руки и они с Кристиной и Яной двинулись вслед за остальными.
Следуя за монахиней, беглецы прошли подземным коридором и оказались в боковом корпусе. Здесь размещались кельи монашек и тех, кого они согласились приютить на ночь. Для последних были зарезервированы помещения побольше, сразу человек на десять. Прямо на каменном полу лежали матрасы. Освещалось помещение керосиновой лампой, которую вешали на вбитый в стену крюк. Узенькие окошки, больше похожие на бойницы, были забраны толстыми решетками. Дверь в помещение была толстая и закрывалась на массивный засов.
— Неплохо у них тут всё устроено, — тихо заметила Кристина. — Сдается мне, культ их не трогает не только из уважения к настоятельнице. Штурм дорого им обойдется.
— Значит, тут мы в безопасности, — отозвался Кирилл.
Кристина не ответила. Кирилл обернулся. Девушка неопределенно пожала плечами.
— Вроде всё нормально, — тихо сказала она. — Но есть у меня чувство, что здесь что-то не так. Не знаю что. Не могу объяснить. Вроде ничего конкретного, может, у меня просто паранойя разыгралась.
— В любом случае постараемся здесь не задерживаться, — ответил Кирилл, стрельнув глазами по сторонам.
Ничего такого, что можно было счесть хотя бы подозрительным, он не заметил. Яна выбрала матрас повыше и махала рукой, мол, несите Катю сюда. Кирилл направился к ней. Вокруг усталые девушки располагались на ночлег. Монахини принесли им целую корзину тряпья, которое в нынешние времена могло сойти за одежду. Длинноногая красотка, не стесняясь Кирилла, сбросила с плеч мокрую рубашку, но тотчас занырнула в черную футболку. Та была длинная, доставала девушке до середины бедер, а на груди красные буквы складывались в слово "элита". К ее груди это определение подходило.