– Ну, хоть что-то вернулось, – проворчала Катя.
Тщательно осмотрев тапочки, она вздохнула и всё-таки надела их.
– Кстати, Артём Филиппыч, а где вы их нашли? – поинтересовалась Кристина.
– А вот прямо в лодке и нашел, – отозвался тот.
– И больше ничего? – сразу с надеждой в голосе спросила Катя.
– Нет, – дед отрицательно помотал головой. – Только мотор навесной, но его пулей прошило. Я его там и бросил. А что?
– Да так, ничего, – вздохнула девушка.
– Ну, раз ничего, то давайте уходить с открытого места, – строго сказал дед. – Я так помню, где-то там должен быть причал для «метеоров».
– Его еще в прошлом году закрыли, – напомнил Кирилл.
– Тем меньше оснований там кому-то бывать, – сказал дед.
Кирилл кивнул. Подхватив лодку, они медленно двинулись вдоль берега. Сама по себе лодка оказалась легкой и нисколько их не задерживала, но быстро шагать по гальке не получалось даже у Кати. Подошва тапочек была довольно тонкой.
– Слушай, дед, – сказал Кирилл. – А как ты нас нашёл?
– Так я же знал, куда вы направляетесь, – отозвался тот. – Там встретил двоих товарищей. Одного Николаем кличут, второго Евгением.
– Знаем таких, – кивнул Кирилл.
– Ну вот и они вас знают. Рассказали, куда идти. Я туда.
– И как там тебя встретили? – хмыкнул Кирилл, вспоминая, как сами они еле ноги унесли оттуда.
– А не было кому встречать, – проворчал дед. – Мертвяки там всех положили. К самым дверям пушку подкатили, проход себе сделали, ну а дальше, сами понимаете… Я, когда подошел, они аккурат закончили трупы на тележку грузить. Я поближе подобрался, смотрю, нет вас там. Ну, думаю, уцелели мои. Подождал, пока мертвяки уберутся, а сам в другую сторону двинул. Подумал, не станешь ты понапрасну девочками рисковать, и точно. Вышел на берег, аккурат за спортшколой, смотрю – между камней лодка надувная. Подхожу, а в ней тапочки Катины. Ну, думаю, раз такое дело, то и мои неподалеку. Только туман, не видно ни ху… простите, девочки, ничего совсем не видно, а мертвяки рядом бродят. Забрался в лодку, малость отгреб от берега и дальше туда-сюда патрулирую. И чую, где-то гречку варят. Мертвяки по-другому питаются, вот я на запах и погреб. Выгребаю из тумана, а мне уже Кристина платком машет.
– Ох, вообще-то я не вам махала, – с легкой улыбкой, как бы извиняясь, поправила его Кристина. – Там на дороге мертвецы устроили засаду на беженцев, так я им сигналила, чтобы удирали.
– Хорошее дело, – кивнул дед. – Правильное. В беде людям помогать надо.
– Хорошо бы и они нам помогали, – проворчала Катя.
– Хорошие помогут, – уверенно заявил дед. – А плохие… Дык, ребятки, вы сами подумайте, хотите ли вы оказаться в долгу у плохих людей?
– Ну, если вы так ставите вопрос… – неуверенно протянула Катя.
– А только так, Катюша, только так, – ответил дед. – Вот когда немец на нас попёр, что товарищ Сталин сказал? Что, вступая в войну с немцами, мы не просто погоним гадов со своей земли, а еще поможем всем европейским народам, попавшим под иго фашистов. И помогли! А включи телевизор, сколько нам в этих Европах сейчас спасибо говорят? Вот то-то и оно. А если бы мы им при этом еще и должны были?
Катя хмыкнула. За разговором они добрались до края пляжа. Дальше начинались заросли, сильно прореженные артобстрелом, и ступать приходилось особенно осторожно. Из земли торчали куски металла, срезанные корни деревьев и недобитые зомби. Точнее, даже не столько зомби, сколько ошметки, которыми бы и сборщики мертвецов побрезговали, но они всё еще шевелились и клацали челюстями. У кого они оставались, конечно. Один такой чуть было не схватил Катю за ногу. Девушка с тихим вскриком отскочила, а дед одним ударом приклада упокоил мертвеца окончательно.
– Вот так вот, – продолжал дед. – Бдительность утрачивать, конечно, не следует. Теперь такие времена, с ходу и не поймешь, кто враг, а кто нет, а всё-таки вот что я вам скажу: доброе дело обязательно вернется.
– Ну да, – проворчала Катя. – Тапочки вернулись. Но хотелось бы чего-то посущественнее.
– Не всё сразу, Катюша, не всё сразу, – дед покачал головой. – Вы письмо-то не потеряли?
– Не-а.
– Ну и молодцы. Вот его доставите, и будет посущественнее.
Катя неуверенно кивнула. Кирилл нахмурился. Какое-то время он пытался уловить, что именно ему так резануло слух, и одновременно поглядывал по сторонам и под ноги. От дороги их скрывали заросли. С одной стороны, никто оттуда их не мог увидеть, но, с другой, и они не видели, что там происходит, а уже привычное ворчание нет-нет, да и проносилось в воздухе.
– Погоди, дед, – сказал Кирилл. – Что значит «доставите»? Ты что, опять куда-то от нас намыливаешься?