По-прежнему ориентируясь по ней, мы съехали с хайвэя и потащились к мотелю, который прятался неподалёку, в искусственных холмах. Буря к этому времени чуть поутихла, и скоро мы увидели их — дюны, уместные где-нибудь в Калифорнии, или в Мексике. Буря, согнавшая их сюда, наверняка была управляемой — значит, кого-то достало на рой метеодронов, да и «гранитный» спрей — штука недешёвая. Однако ветер всё равно брал своё — контуры склонов, выстроенные навигатором, и их реальные очертания немного не совпадали. Впрочем, их положение относительно ветра явно было распланировано грамотно — как только мы въехали в каньон, ведущий к мотелю, буря словно бы осталась позади.
Мотель был полностью автоматизирован — заплатив на шлагбауме, мы припарковались напротив нужной двери, и, укрыв пикап под чехлом, ввалились в номер. Я уж подумал: «Ну, сейчас отдохнём!» — но как бы не так!
Оказалось, что моя работа только начинается.
***
— Ты стащил пустокуб?! — спросил я у отца, глядя, как он аккуратно извлекает устройство из своей сумки под холодильник для пива. Я-то, дурак, думал, там холодильник и есть — и даже возлагал определённые надежды на его содержимое.
— Как я мог спереть то, что нам выдали? — отец поставил пустокуб посредине комнаты, привел в действие управляющую панель и стал с ней возиться. — Ты сам слышал, что сказали эти, из «Конкордии»: «На время выступлений куб — ваш!».
— «На время выступлений!» — повторил я. — Но сейчас-то ведь мы не выступаем — мы только ещё едем в Хьюстон, чтоб выступать, а значит, используем куб не по контра…
— Но в Хьюстоне-то мы выступим! — ухмыльнулся отец (а куб тем временем увеличился вдвое). — Значит, сейчас готовимся к выступлению. Видишь ли, Марти, — продолжал он тоном, знакомым мне слишком хорошо, — большинство людей невосприимчивы к пустым разговорам… даже если это разговоры о мечте. Им подавай «картинку», сочные образы. И с нею, с «картинкой», у нас полный порядок. Но все ли способны её оценить? Увы, не все. Слишком много их стало вокруг — слепцов, которые видят мир в чёрно-белом свете, анонимных пораженцев, врождённых пессимистов…
— Слепцы ж вроде вообще не могут видеть?
— Не цепляйся к словам! Нам не важно, как они воспринимают жизнь — нам важно, что она у них чёрно-белая! Поэтому они и пытаются расцветить её поярче. В смысле — пьют!
С этим словами он вытащил из куба обычное ведро — яркое, большое. Пластиковое.
— Зачем нам это? — насторожился я.
— Тащи бутылки!
Ну вот… Не успел я забыть отцовскую присказку: «Приказ — лучший ответ на глупый вопрос!» — как он мне её напомнил — успевай шевелиться! Я вновь нацепил маску, перетаскал ящики из пикапа в номер — а пустокуб тем временем разросся ещё. Теперь можно было войти внутрь него — что отец и сделал.
Тут, наверное, надо уже объяснить кое-что. В основе принципа работы пустокубов лежит та же технология, которая применяется для межзвёздных путешествий — только корабль меняет местами «впереди» и «здесь», а пустокуб — «вокруг» и «внутри». Я, честно, без понятия, как это работает, но говорят, включаясь, такие кубы воруют пространство в окружающем мире — да так ловко, что кража и не видна. Ёмкость их огромна — можно целый стадион спрятать… по частям, разумеется. И всё равно это не такое уж полезное изобретение, как может показаться: нельзя поместить один пустокуб внутрь другого; нельзя изменить его объём, или закрыть, когда внутри есть кто-то живой — это не правило, придуманное «Конкордией», а какой-то, типа, закон физики. Будь иначе — весь транспорт, особенно общественный, сразу сильно поуменьшился бы в размерах!
Ещё один странный закон — пустокуб «не дружит» с межзвёздным двигателем… видимо, из-за схожих принципов технологии. В момент запуска двигателя все кубы на борту отключатся и их содержимое возникнет повсюду — застрянет в полах, в стенах… в людях. Про это сняли даже фильм-катастрофу с Солом Хендриксом, основанный на реальных событиях — как перевозили химические отходы и включили двигатель… «Жгучая река» тот фильм назывался, вроде. Сол в концовке лихо закрутил корабль, чтоб отходы разлились по внешним отсекам, а сам заново активировал пустокуб и устроил там убежище для выживших. Нам понравилось, но дядя Джим, который тогда приехал в увольнительную и смотрел с нами, только посмеялся, и рассказал, что на самом деле на том корабле перевозили боеприпасы и все погибли сразу…