— Навигатор внутри, — пояснил тот. — Если мир, в котором вы окажетесь, будет пригоден для жизни, если вы — ну а вдруг? — сумеете вернуть себе прежний вид, — разбейте яйцо и активируйте навигатор. Мы получим сигнал и откроем для вас портал. Все поняли? Ну вот и славно! А теперь вам пора.
Ректор прищёлкнул хвостом, на полу вокруг незадачливого студиозуса вспыхнула формула перемещения, взметнулась стена белого пламени, отделившая его от всех остальных. Засвистел ветер, заложило уши, а потом пол исчез из-под ног. К’Осщерша подхватила, закружила и понесла в неведомую даль непреодолимая сила, которой невозможно было противиться, которую нельзя было побороть.
Он пришёл в себя, лёжа среди мягкой и густой зелёной растительности. Ещё одно растение — весьма крупное — возвышалось прямо над ним, отбрасывая приятную тень. От корней растения вверх по толстой коричневой шершавой ножке бежали из земли вверх соки. Наверху ножка разделялась на дополнительные отростки, покрытые множеством мелких зелёных наружных органов. Органы довольно шелестели, впитывая солнечный свет.
К’Осщерш сел. Вокруг, сколько хватало глаз, простиралось колышущееся под ветром море зелени, расцвеченной то там, то тут яркими мазками отростков, которые, К’Осщерш, присмотревшись, определил как органы размножения. Пахло непривычно и одуряюще. Плыли по нестерпимо-яркому небу пушистые белые облака, золотилось в зените незнакомое солнце. Где-то неподалёку раздавался странный звук, напоминающий шуршание непрерывно осыпающихся мелких камешков.
К’Осщерш протёр глаза, потряс головой. Нет, зелёный морок не исчез. Неужели всё получилось? Но сколь же непохож был этот мир на привычный ему! На мир огня и черных скал, освещённый лучами багрового солнца, в лучах которого его чешуя сверкала и переливалась, вызывая восхищение девичьей части учащихся. К’Осщерш вспомнил о золотистых продолговатых глазах дракониц, о стремительных полётах с друзьями и шуточных боях среди газовых облаков, в которые можно было нырять, отражая хвостом молнии; о горячем песке пустынь, о раскалённой лаве озёр и морей, изобилующих весьма вкусными обитателями… Как он грезил обо всем этом в последние месяцы, как мечтал вырваться из стен академии, оставаясь фактически её узником! Почему же сейчас, когда его мир окончательно потерян, он не чувствует ничего? Или просто ещё никак не может поверить, что жив?
— Я жив! — крикнул К’Осщерш. И, словно в ответ ему, чужое солнце закрыла тень.
Подняв взгляд, он увидел парящее в небе существо. Шарообразное тело, два огромных крыла, длинный остроконечный хвост, три головы на длинных шеях…
— Г’Рынрчат, верно? — спросил К’Осщерш, когда тот приземлился рядом и с любопытством уставился на него тремя парами глаз.
Г’Рынрчат зеленел ухоженной чешуёй, был упитан, и, похоже, вполне благополучен.
— Надо же! — гулко расхохотался Г’Рынрчат на три голоса. — Нас ещё помнят на родине?
— Помнят, — К’Осщерш поднялся. — Широкой публике не рассказывают, правда. Мне вот тоже сказали только перед… в общем, недавно. Я К’Осщерш.
— Надеюсь, твой полёт был хорошим… хм… Значит, тебя тоже отправили на выселки? — спросил Г’Рынрчат средней головой, а две другие сочувственно покивали. — Перестарался с трансформацией?
— Сам видишь. Придумал вот существо, а обратно — никак.
— С нами то же так было. Сперва мы жутко злились, что нас выкинули вон… Тебе-то наплели, небось, что я сам выбрал изгнание?
— Сперва. А потом уж честно признали, что таким аномальным среди них не место, — горько ответил К’Осщерш.
— Ну, не расстраивайся! Здесь неплохо, на самом-то деле. Условия для жизни благоприятные, когда привыкнешь, еды вдоволь. Аборигены нас боятся. Уж сколько раз прикончить пытались, но пока никому не удалось. Ни силой, ни статью они не вышли для этого!
Г’Рынрчат снова гулко расхохотался. С растения, под которым они беседовали, сорвалась стайка мелких крылатых существ и с криками улетела прочь.
— А тут есть другие, похожие на тебя? — озираясь, спросил К’Осщерш.
— Да как сказать, — Г’Рынрчат почесал левую голову кончиком хвоста. — Когда-то были, отдельные особи даже побольше меня размером, но тупые, а некоторые даже травоядные. Потом почти все вымерли. Остались кое-где единицы буквально. Одна не так далеко тут живёт в горном озере, я к ней наведываюсь иногда.
— А похожие на меня?
Г’Рынрчат окинул его скептическим взглядом всех трёх голов.
— Если рассуждать теоретически, то да. Относительно похожие. Ты покрупнее будешь, серый и плоти почти нет. А они розовые и мясистые. Но в остальном — да: голова, руки, ноги. В смысле, нижние конечности, верхние конечности, если тебе пока так понятнее.