Сергей с нетерпением и удовольствием представил, как он вернется в город, позвонит директору института и попросит заказать ему пропуск. Директор не откажет, но, прежде, чем распорядиться насчет пропуска, наверняка позвонит главному инженеру. Мол, зачем? С какой он, Сонков, целью?.. Ясное дело, что разговаривать о машине. Усидит ли главный инженер в своем кабинете? Может быть, Сергей застанет его у директора? Сохранит ли он свое добродушие и вежливость? Только нет, не таков главный инженер, про которого говорили, что он съел четырех директоров! Не уронит он себя в глазах Сергея Сонкова, преспокойно он усидит, лишь усмехнется, когда ему позвонит директор. Или даже и не усмехнется, а радушно скажет, что очень хотелось бы ему повидаться с инженером Сонковым, да, к сожалению, занят он. Главный легко найдет какие-нибудь вежливые убийственные слова. А вернее, даже и слов тратить не станет. Кто для него теперь он, Сергей Сонков? Уволившийся по собственному желанию инженер, посторонний человек. У главного есть заслуги, положение, а у Сергея только диплом да репутация способного, думающего работника. Главный морально устойчив (не курит, не пьет, не волочится за женщинами), проверен, состоит в активе, у него есть покровители. А у Сергея — пока что неустроенная личная жизнь (об этом даже говорили как-то на партийном собрании) да один знакомый журналист в Москве. Но все-таки, все-таки главному придется с ним считаться! Ему не удастся отмахнуться. У него — желание построить никудышную машину. А у Сергея — долг воспрепятствовать появлению этой машины.
Сергей снова представил, как директор позвонит главному инженеру. Ведь дрогнет же у него сердце! Он не дурак! Он знает Сергея. Ему до сих пор, наверное, не верится, что Сергей без схватки уступил поле боя. Какое у него будет лицо, когда директор скажет, что бывший исполняющий обязанности главного конструктора еще раз хочет поговорить о проекте? Сергей постарался вообразить главного инженера в эту минуту, но перед глазами вдруг всплыло ухмыляющееся лицо Вальки. И он увидел своего противника — в знакомой Сергею курточке, с золоченой самопиской в кармане, с круглым портретиком Юрия Гагарина над кармашком и с лицом Вальки, заведующего складом.
— Сережа, что ты как на пожар торопишься? — раздался сзади голос Юльки. — Иди потише.
— Ах да… Прости, Юля!
Сергей замедлил шаг. Он шел и думал, как ловко люди, которые и не знают друг друга, поменялись лицами. Но это не было для Сергея неожиданностью, и он не удивился. Завтрашний день сулил Сергею борьбу. Сергей не строил иллюзии. Он знал, что нелегко ему будет. Но на его стороне была правда. А правда побеждает, побеждает хорошее, и Сергей готов был до последнего дыхания отстаивать вечную новизну этих слов. Сергей глядел на землю вокруг себя, на дальний лес за городом, на облака, которые отражались глубоко в речке. В просторном прекрасном мире Сергею доставались свобода и счастье.
Вечером Сергей сказал Юлькиной матери:
— Авдотья Емельяновна, вы соберите Юлечке, что надо.
— Договорились? — обрадовалась она.
— Да, все в порядке. Мы едем в Красноград.
— Ну и слава богу! Я хоть тревожусь, а ничего, рада. Все равно у Юльки с Валькой ничего не выйдет: не создана она для этого, для хозяйства. Только вот отец…
— Отступать некуда, Авдотья Емельяновна, Юля уже рассчиталась на заводе. Впрочем, вы ведь все знаете…
Авдотья Емельяновна кивнула.
— Мы поедем в Красноград. Вы за Юльку не беспокойтесь. Я за нее головой ручаюсь, Пока она у моей матери поживет, а замуж выйдет… — Сергей замолчал, не договорив.
— Если вы так говорите, замужества ей не видать, — огорченно сказала Авдотья Емельяновна, — у нее один вы на языке. Она с вашей карточкой и не расстается.
— С какой карточкой?
— Машутка ей прислала вашу карточку, она просила.
— Я этого не знал… Но…
Сергей почувствовал, что Юлькина мать ждет от него каких-то важных слов. Слова эти были, он мог легко найти их, но выговорить вряд ли бы сумел. Он и Юльке не сказал бы этих слов. Видно, не пришло еще время. И хотя Сергей желал, чтобы оно наступило быстрее, и думал об этом, но мысль, что можно ускорить счастливую развязку, поторапливая свое чувство, была ему неприятна.
— В общем, собирайте Юлю в дорогу, — наконец проговорил Сергей, — и ни о чем не беспокойтесь.