Я оторвался от набивания желудка и, осмотрелся. В бурых тонах все выглядело нормально, но отголоски моей личности, что еще вчера ходила на работу, водила машину и спешила к семье, вопили про невероятную мерзость происходящего. Мои жена и дочь выглядели как персонажи из американских фильмов про зомби. Я оглядел себя. Руки и одежда заляпаны кровью, во рту металлический привкус. Несколько мгновений я балансировал между желанием поддаться забившим тело рвотным позывам и сильным чувством голода, требующим продолжить начатое.
Мои внутренние метания остановил ворвавшийся в окружающий ландшафт пожар. Я всегда любил встречать рассвет, вот только в этот раз сам факт начавшего восходить солнца, ужасал. Пелена бурой мглы, царящей всюду, подернулась, а из глаз от невыносимой рези, потекли слезы. Вся наша новоявленная толпа разом взвыла. Звуки были словно из старой компьютерной стрелялки, одной из тех, что стали культовыми. Неожиданно для самого себя я издал тот же звук, и поддался порыву толпы. Группа трапезничающих, вместе существ, бросились в подвал ближайшего дома. Там во влажной тени мгла клубилась, вызывая только приятные и умиротворяющие чувства.
* * *
Это утро выдалось беспокойным для главврача областной клинической инфекционной больницы Анатолия Федоровича Игнатьева. Прошлая ночь обрушила на его заведение шквал вызовов. Пациентов с различными формами осложнений гриппа везли отовсюду. Многие из них погибли, те же, кто выжил, ближе к утру потеряли рассудок и начали нападать на персонал. Надеяться на помощь полиции было нельзя, их самих завалили вызовами, поэтому пришлось справляться собственными силами. Медики вместе с немногочисленной охраной комплекса смогли перекрыть двери и лестничные пролеты, сохранив жизнеспособность большей части комплекса. Буйные пациенты, столкнувшись с препятствием, вскоре покинули здание, начав свою охоту на улицах города.
С тех пор больница начала пустеть. Прежде всего, из-за обрыва связи с остальным миром, где, судя по всему, также начались повальные вспышки агрессии. Оставшихся сотрудников пришлось распустить, им сейчас как никогда, надо было заниматься своими семьями.
Анатолий Федорович сидел за рабочим столом и делал записи в толстой тетради. Не смотря на повальное развитие технического прогресса, вошедшего во все сферы современной жизни, он предпочитал такой способ хранения данных, работе с компьютером. Конечно, он умел пользоваться техникой, без этого немыслима работа медицинского учреждения, но тяги к этому не испытывал. На листе бумаги выводилось описание варианта вакцины его разработки, против заразы, расползающейся по миру. Это была третья попытка победить болезнь, две предыдущие не увенчались успехом. Закончив писать, главврач вслух прочитал получившийся материал. Удовлетворившись, Игнатьев отложил тетрадь. Теперь даже случись с ним что, он уверен, его работу можно продолжить, основываясь на этих записях.
Встав из-за стола, он прошел в опустевшую теперь диагностическую лабораторию. Подойдя к металлическому шкафчику, достал оттуда новый комплект стерильных перчаток и марлевую повязку. Облачившись, он взял из холодильника заготовленную ранее пробирку с тестовой вакциной, залил ее в шприц и направился к последнему, оставшемуся пациенту клинической больницы. Зайдя в отгороженный ширмой закуток, врач отодвинул ее. В тот же миг к нему рванулось полное сил тело, в остатках униформы частного охранного предприятия, которое работало с учреждением. Помешали монстру насладиться вожделенной добычей толстые резиновые жгуты, которыми были перетянуты его руки и ноги, фиксирующие тело на кушетке.
- Тихо голубчик, спокойно, - в полголоса, проворковал доктор, прыснув шприцом, удаляя из емкости оставшийся воздух.