Рокот должен был выяснить, находится ли Перри в «Крыле Дракона», охваченном пламенем.
Глаза Рокота скользнули мимо нее, когда Гесс снова закричал.
— Выходи вперед, Соболь! Выходи вперед, или я уничтожу каждого из них! Это мои корабли! Я не позволю тебе забрать их!
— Да, — согласился Сорен. — Надави на него.
— Успокойся, Гесс. Я уже иду.
Звук голоса Соболя заставил Арию, да и всех, встать на свои места.
— Где ты находишься? — Гесс оглядел окружавшее его кольцо людей. — Выходи, трус!
Ария заметила Соболя, когда он проскользнул мимо нескольких своих солдат.
— Я прямо здесь. — Он указал на горящий аэроход, когда подошел к Гессу. — Я бы пришел и без всего этого.
Паника охватывала Арию с каждым его шагом. На поясе у него висел нож. Но у Гесса был пистолет.
Она почувствовала движение позади себя. Солдаты Рогов сомкнулись вокруг них, образовав стену. Рокот поймал ее взгляд и покачал головой. Но было уже слишком поздно.
Через несколько секунд Ария почувствовала, как пистолет уперся ей в спину.
Кирра улыбнулась и сказала:
— Привет!
С них сняли оружие. Она, Рокот и Сорен. Все трое оказались в ловушке. Снова.
— Мы собирались сделать это вместе, Соболь, — сказал Гесс. — Такова была договоренность, которую мы заключили.
Соболь измерил Гесса тем же спокойным взглядом, что и Перри. Как Чувствующий. Пламя от взорванного «Крыла дракона» ревело в тишине, огонь казался ярким пятном на фоне ночи.
Перри не был в том аэроходе. Такого не могло быть.
— Вместе? — спросил Соболь. — Так вот почему ты решил предать меня?
— Ты не оставил мне выбора. Мы заключили сделку, и ты ее нарушил. Скажи своим людям, чтобы они отошли. Мы уйдем по моему приказу, как и планировали, или никто не уйдет. Я сровняю с землей все аэроходы.
Соболь шагнул к Гессу.
— Да, ты это уже говорил.
Гесс поднял пистолет.
— Не подходи ближе.
— Я всегда держу свое слово, — сказал Соболь, продолжая медленно продвигаться вперед. — Я не нарушал нашу сделку. Тебе кажется, что я собирался это сделать.
Ария заметила, что толпа расслабилась. Люди отступали, повинуясь какому-то инстинктивному сигналу.
— Я пристрелю тебя, — сказал Гесс.
— Да, да, да, сделай это! — Пропел Сорен рядом с ней.
Время замедлилось, каждая секунда тянулась целую вечность. Ария не могла пошевелиться, не могла произнести ни звука.
— Если ты выстрелишь в меня, — сказал Соболь, — то мои люди убьют тебя следующим. Это не похоже на решение, не так ли? Это звучит очень похоже на то, что ты предлагаешь… все или ничего. Опусти пистолет, Гесс. Ты получил то, что хотел. Мы в тупике, и мы оба знаем, что ты не нажмешь на курок.
— Тут ты ошибаешься, — сказал Гесс. — Отойди.
— Стреляй в него! — закричал Сорен.
Соболь перевел взгляд на Сорена.
— Приведите его сюда, — приказал он стражникам.
Гесс нашел Сорена в толпе, его лицо исказилось от страха. А потом все произошло сразу.
Сорен закричал:
— Нет!
Соболь в мгновение ока метнулся вперед, выхватил нож и полоснул им по груди Гесса. Гесс отшатнулся назад, его пронзительный крик раздался в воздухе.
Рана была неглубокой, скорее царапиной, чем колющей, но для человека, никогда не знавшего настоящей боли, она была невыносимой.
Гесс задохнулся, глаза его остекленели, агония парализовала его.
Соболь снова двинулся вперед.
Он вонзил нож в живот Гесса и рванул вниз.
Гесс опустился на колени, его плоть и кровь вырвались наружу, окрасив униформу, изливаясь на землю.
Глава 32 ПЕРЕГРИН
Перри все видел.
Выше всех, кто стоял перед ним, он ясно видел Соболя, когда тот пронзил Гесса.
Время остановилось, когда Гесс рухнул, его кровь темнела на пыльной земле. Момент абсолютной тишины показался Перри знакомым, напомнив о том моменте, как он убил Вэйла. Власть казалась ощутимой. Ее сдвиг был безошибочен. Что-то только что закончилось, и что-то только началось, и каждый человек чувствовал это: перемена была столь же поразительная и неизбежная, как первые капли дождя.
Крик Сорена разрушил чары. Это более глубокий звук, чем последний крик его отца, низкий и мучительный, вырвавшийся из его нутра. Затем началась стрельба, внезапная и повсюду.
Перри рванул вперед, подбегая к Арии и Рокоту. Рога и Поселенцы стреляли друг в друга, пока сами бежали к «Комодо», к аэроходам, к любому месту, где можно было укрыться. Тела безжизненно падали на землю. Десять, потом двадцать… за считанные секунды.