«Какая ерунда! Не могут же они праздновать свадьбу в свинятнике этого Како! Наверное, веселятся в Напареули, у отца Марты».
Конь, подхлестнутый плеткой, обиженно взял с места в галоп, расплескивая с шумом воду из луж.
Но и в отцовском доме Марты председатель не нашел пирующих. И этот дом был пуст и заперт на замок.
То ли ночной холодок, то ли быстрая езда принесли всаднику облегчение. Он, в который раз уже, повернул коня и пустил его шагом.
«Не наплел ли мне все Наскида? Казалось, он был не под хмельком. Но в чем же дело? Ей-богу, наврал Наскида. Как бы в Лечури не опоздать. Ну-ка, Лурджа, давай с ветром наперегонки!»
В Чалиспири, у столовой, он придержал коня.
Купрача стоял, облокотясь о стойку, и скучающим взглядом смотрел на единственного посетителя, сидевшего за грязным столиком.
Медленно жевал старый пшав. Черными, сухими пальцами отламывал от хлеба мелкие кусочки и издали метал их в рот.
При виде Нико Купрача сразу оживился и вытащил из-под стойки бутылку с водкой.
— Почему у тебя пусто? Где твои музыканты?
Купрача искоса глянул на председателя, вытащил пробку из бутылки, отвел взгляд и налил гостю.
— Здешняя чача, чалиспирская.
От председателя не ускользнул взгляд Купрачи, брошенный украдкой.
— Что-то твоя столовая сегодня как брошенная церковь. Где гармоника с барабаном?
— Увели на свадьбу.
— На какую свадьбу?
— Здесь, в Чалиспири.
— У кого свадьба?
— У Како с Мартой Цалкурашвили.
— Ух, какая крепкая, как огонь! — Нико вытер усы ладонью. — А тебя не пригласили?
— Пригласили.
— Что ж ты не пошел? Како был бы тебе рад.
— Он-то был бы рад, да мне не захотелось столовую закрывать, думал, сегодня будет много посетителей. А ты туда не собираешься?
— Я и не знал… Только что вернулся из Телави и сразу еду в Лечури, по делу. Куда мне по свадьбам веселиться — не продохнуть от бюро да от совещаний. Вот и сейчас — еду в Лечури, к лесникам. Ну, будь здоров. Спокойной ночи. За водку спасибо.
— Всего хорошего.
— Заходи ко мне, побеседуем, — обернулся у дверей председатель. — Вино у меня дома хорошее, своего марани. Подсахаренный ежевичный сок, не в пример тебе, я не пью.
Купрача криво улыбнулся и бросил украдкой взгляд на старика пшава.
— Для хорошего человека и у меня найдется вино не хуже.
— Здесь?
— Хотя бы и здесь.
— Очень хорошо… Но теперь мне недосуг. Будь здоров.
— Будь здоров, Нико.
Не успела дверь захлопнуться, как ушедший снова протиснулся в нее.
— Кстати, где свадьба, у Миха? Неужели в этом домишке с пепельницу? Я, может, и загляну к ним, если вернусь вовремя.
— Прислушайся к музыке — гармошка с барабаном сами тебя поведут.
— Ну, где тут рыскать под гармошку по всей деревне!
— Свадьба в доме Тедо Нартиашвили.
— У Тедо?
— Ну да. Дом у него большой — хоть полдеревни поместится.
— Тедо же жмот — с чего это он?..
— Како болтал тут — сам предложил.
— Вот хитрюга, черт! Увидишь, три шкуры сдерет с Миха.
— Нет, говорят, он предоставил дом без всякой платы. А заодно и посуду. Сказал: как не помочь хорошему человеку, когда он семью строит.
— Когда ему нужно, мед стекает у него с языка! А все же, увидишь, возьмет плату. Ха-ха-ха! От Тедо щедрости и бескорыстия не жди! Заставит заплатить — увидишь. Ну, всего хорошего.
— Будь здоров, Нико.
Подходя к тому концу деревни, где жили Тедо Нартиашвили и его родичи, Нико услышал хвастливую скороговорку барабана:
— Бей, барабан, дуй, барабан, дуй, барабан, бей, барабан…
Двор был ярко освещен. В повети, в сатонэ{3} и под аккуратно устроенными брезентовыми навесами пылал огонь. На треногах стояли котлы всех размеров, над ними хлопотали повара и стряпухи с половниками и шумовками. Растопленный жир, стекающий с шашлыков, шипел, сгорая в голубом дыму среди раскаленных углей. По высокой лестнице поднимались в дом на больших деревянных блюдах горы вареной говядины-хашламы, а навстречу им спускалась грязная посуда.
В застекленной галерее наверху тоже было полно гостей. Слышались голоса — кого-то заставляли осушить стакан до дна, временами азартно вскрикивали танцующие.
— Уже вошли во вкус. — Нико перешел на другую сторону проулка и притаился у забора.
По-прежнему бегали вверх-вниз по лестнице прислуживающие.