— Вы сами попросили, — пожал плечами Гарри, а Невилл философски изрёк, что теперь необходимо понять, кому же принадлежит сей дивный голосок и о чём вещает.
В понедельник крайним был урок трансфигурации, на котором МакГонагалл сделала объявление о Святочном Бале, что призван создать и укрепить дружеские межшкольные связи. Теперь требование о наличии парадной мантии было абсолютно понятным, но у Гарри Поттера были совершенно иные планы, и сейчас он решил не тянуть с приглашением, так сказать, дамы сердца, и со звонком оказался у соседней парты, где, как всегда, сидели Нотт и Гринграсс.
— Высокородная леди, прошу, уделите мне минуту вашего времени.
— Слушаю вас, мистер Поттер, — поднявшись, ответила Дафна, она прекрасно понимала, что её приглашают на бал, и решила это приглашение принять. Поттер, конечно, немного странный, но если узнать получше, то очень даже интересный собеседник, хорошо воспитан, одарён магически, да и внешностью не обделён. Одним словом, подходящая партия.
— Я прошу вас оказать мне честь и быть моей спутницей на предстоящем Святочном Балу, — с галантным поклоном головы и щелчком каблуков чётко произнёс Гарри.
— Я принимаю ваше приглашение, мистер Поттер, — откликнулась Дафна, сопроводив слова положенным в таком случае книксеном.
Так за уроками и подготовкой к балу пролетели несколько недель и начались каникулы. В этом году в Хогвартсе было весьма многолюдно. Но, тем не менее, Гарри впервые за годы обучения покинул Хогвартс: во-первых, он обещал провести каникулы с крёстным, а ещё ему нужно было заехать к опекунам и прихватить там пару своих вещей. Так что в Хогвартс Гарри вернулся аккурат к святочному балу.
О том, что он готовит очередную пакость организаторам, свою спутницу Гарри предупредил заранее, та сама поинтересовалась, какого цвета будет его парадная мантия. На что Гарри ответил, что он будет не в мантии, но цвет будет чёрный с серебром.
Перед балом договорились встретиться в холле. Гарри так и застыл посреди лестницы, когда увидел свою спутницу. Приталенное платье цвета слоновой кости, идеально подчёркивающее фигуру девушки, было, безсомненно, идеальным дополнением к его задумке.
— Добрый вечер, моя леди, — с лёгким поклоном поприветствовал Гарри свою спутницу. Дафна ответила книксеном и с любопытством оглядела закутанного в накидку кавалера.
— Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл, и Гарри, по-прежнему скрытый накидкой, подставил Дафне свой локоть. Гарри и Дафна оказались первыми, и девушка тут же едва заметно сморщила носик, ибо замдиректора облачилась в мантию из красной шотландки, а тулью её шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха.
— Мистер Поттер, извольте объяснить, где ваша парадная мантия? — взвилась МакГонагалл, когда Гарри скинул накидку и выяснилось, что на нём вовсе не мантия, а мундир.
— Вас что-то не устраивает, профессор? — холодно поинтересовался Гарри, параллельно ловя на себе изучающие взгляды остальных чемпионов.
— Это не мантия!
— Всё верно, это парадный мундир и, к вашему сведению, мистер Крам также одет именно в мундир.
— Всё верно,— поддержал товарища болгарин. — Кстати, тебе идёт, такое чувство, что ты в нём родился.
— Благодарю, Виктор, — с улыбкой откликнулся Гарри. Поддержка со стороны болгарина была несколько неожиданной, но, нужно признать, приятной. В итоге Маккошке пришлось замолкнуть, ибо даже утончённая француженка оценила то, как выглядел Гарри, на весьма высокий балл, о чём и сообщила не в меру разошедшейся МакГонагалл, в конце припечатав тем, что не той, что надела столь безвкусный наряд, попрекать юношу тем, что он оделся как подобает наследнику благородного рода. А не в старомодный балахон эпохи царя Гороха.
Перед выходом в зал Флёр предложила Виктору и Седрику поменяться местами, так как двое мужчин в мундирах подряд, по её мнению, не произведут должного впечатления. Итогом перестановок стало то, что Гарри и Дафна встали аккурат за француженкой, которую сопровождал капитан команды Равенкло по квиддичу. За ними шли Седрик и Чжоу, и замыкали процессию Крам и его спутница.
Их выход произвёл должное впечатление и, как и рассчитывал Гарри, Дамблдор не знал куда деться, тогда как остальные судьи выглядели заинтересованными. Затем был банкет и первый танец, за время которого юная Гринграсс по достоинству оценила таланты Гарри и то, какое они производят впечатление на окружающих. А Гарри окончательно убедился в правильности своего поступка, ибо осознал, что нацепи он этот парадный балахон, то точно запутался бы, а так абсолютно привычные по урокам танцев движения. Кадетский корпус — это вам не отсталый магический Хогвартс, тут тебе и этикет, и бальные танцы и никого не волнует твоё фи. Офицер армии Её Величества должен уметь всё.
Последним же гвоздём программы стало то, что, как оказалось, не один Гарри послал мантию подальше. Невилл также оказался в мундире и, что интересно, к ним присоединился Нотт. Все трое были очень похожи, хотя крой всё же отличался, так как Гарри, заказывая парадно-выходной мундир наследника древнего магического рода, ориентировался на свою форму. В итоге портной справился на отлично — китель был расшит серебряной нитью, грудь украсил герб рода Поттеров, в остальном же полная копия парадной формы кадетского корпуса.
Столь вопиющая демонстрация традиций, которые Дамблдор так старался выкорчевать из Хогвартса, выбила директора из колеи и ладно бы только Нотт вспомнил о традиции ношения мундиров, так ещё Лонгботтом и, что уже совсем немыслимо, Поттер. Вот он-то откуда это вытащил?
Завершился же бал знатной дискотекой и, Гарри в очередной раз порадовался своему выбору одежды, ибо решительно не представлял, как бы он танцевал что-либо, отличное от вальса, будь на нем мантия как на Малфое. Тот, кстати, стоял у стены и делал вид, что ему оно нафиг не надо, но то, как он кривился, когда его взгляд выцеплял кого-нибудь из отличившихся наследников древних фамилий выдавало его с головой.
А затем как-то внезапно наступило двадцать четвёртое февраля и настал день второго испытания. Загадку яйца Гарри разгадал спустя две недели после первого испытания, после чего на всякий случай запер свой чемодан парочкой заклинаний позаковыристее и теперь гадал, что же организаторы намерены у него стырить. Он даже перепроверил все свои вещи в день испытания, но никакой пропажи так и не обнаружил. И в компании Невилла и братьев Криви направился к озеру.
На мостках у судейской трибуны уже мёрзли остальные чемпионы. Гарри в неверии уточнил, не собираются ли они вот в таком виде нырять в озеро в феврале месяце. На что получил едкий комментарий француженки на тему наличия выбора и, пожав плечами, скинул верхнюю одежду, под которой оказался утеплённый гидрокостюм для подводного плавания. И теперь на него смотрели все без исключения чемпионы и судьи.
— Что это, мистер Поттер? — вскинув бровь, поинтересовалась директриса из Франции.
— Утеплённый гидрокостюм, — ответил Гарри и, подумав, добавил: — Я могу создать ещё один для вашей чемпионки, ибо застужаться юным леди совершенно недопустимо. — Судьи в изумлении переглянулись, а вот Делакур своего не упустила, ибо от её глаз не укрылось, что Поттер и не думает мёрзнуть. Спустя пару минут она тоже красовалась в точной копии гидрокостюма, только синего цвета.
— Это нарушение! — попытался протестовать Каркаров, но быстро замолк, наткнувшись на взгляд директрисы Шармбатона.
— Интересно, что ты придумал? — с улыбкой спросила отогревшаяся и явно подобревшая француженка.
— Мне скрывать нечего, ведь ты всё равно не сможешь повторить, я применю акваланг, — улыбнулся Гарри и неторопливо занялся созданием снаряжения для подводного погружения. Спустя минуту Гарри обзавёлся ластами, полнолицевой маской и аквалангом, совмещённым со спасжилетом, ну и про утяжелитель не забыл. Также неторопливо, как создавал, облачился в созданное на глазах изумлённой публики снаряжение и устроился на мостках так, чтобы было удобно нырять. И, как только очнувшиеся судьи дали добро, нырнул.