— Это ты, парень, от переутомления! — Кивает довольный стражник. — В таверну, наверное, идешь. Давай провожу?
— А почему нет? — соглашаюсь. Тем более, по моим подсчетам, тут идти полсотни метров, не больше.
Стражник молча провожает нас до входа в таверну. Все уличные столы заняты людьми. Когда я открываю дверь, слышу последние слова круглолицего:
— Впервые вижу столько народа тут! Видимо, ужин у вас будет очень поздний.
Фей недовольно фыркает, и я пропускаю его вперёд.
Таверна и правда набита людьми битком. Запахи жареных овощей смешиваются с мясными.
Феофан с предвкушением облизывается, а я оглядываюсь. У дальней стены слышится пока что сдержанная ругань:
— Слушай, ну столик же пустой. А мы первые в очереди. Посади, будь человеком. На чай отсыплю, зуб даю.
Проталкиваюсь к стене и вижу, как возле небольшого стола Муха объясняет двум работягам:
— Приходите завтра чуть раньше или позже. Сегодня все столы заняты.
Тавернщик замечает меня и взглядом указывает на свободный стол.
— Дак чего нам завтра, мы сейчас жрать хотим! Тем более, вон, никого нет… — возмущается второй работяга, но прекращает, как только мы с Феофаном садимся на это место.
Два здоровенных детины пялятся на нас ошалевшими взглядами. Судя по их комплекции и выражению лиц, либо грузчики, либо строители.
— Вот те нате, это как понимать? Какого-то пацана с карликом посадил, а нас отбрил! — Слышу над головой негодующий голос.
Почти сразу подбегает Юра и резво объявляет:
— Сейчас всё будет, буквально пара минут!
Феофан довольно потирает руки и расстилает салфетку на коленях. Полная боеготовность.
А вот Юре, кажется, впервые приходится обслуживать такое количество народа. Хотя, между столами мелькают несколько новых резвых парней. Видимо, Муха вовремя подсуетился и нанял ещё пару человек. Мои размышления прерывает один из работяг. Он нависает надо мной и недовольно рычит прямо в ухо:
— Вот, пацан, ты охамел в корягу!
Спокойно его выслушиваю. И второй раз за вечер удивляюсь непосредственности местных. Смотрю в налитые кровью глаза и не понимаю, на что рассчитывает здоровяк.
А мужик ни на что не рассчитывает и не задумывается о последствиях. Просто берёт меня за ворот и приподнимает над столом. Рядом слышится женский вскрик.
— Галя, отойди, зашибу! — командует работяга и не торопится меня отпускать.
Ощущение, словно в этот момент тело начинает жить своей жизнью. И жизнь эта совсем не магическая. Будто настоящее смешивается с прошлым. Руки наливаются железом и тяжелеют. Оторвать от ворота пальцы детины мне ничего не стоит. Но не делаю этого. Тело использует инерцию подъема вполне самостоятельно.
Носок ноги сам по себе с размаху втыкается под коленную чашечку здоровяка, а левая рука — точно под ребра, в печень. Мужик охает и выпускает меня из захвата. Бью руками-лодочками по ушам. Это больно. Детина покачивается и теряет равновесие. Чтобы не упасть, опирается руками на стол. Пользуясь моментом, подбиваю их тоже. На все про все секунды две или три. Мужик падает лицом в деревяху.
— О, я спешил со всех ног, но вижу, что и сам управился. — На грохот прибегает Муха. Помощники замирают чуть поодаль, наблюдают, и через секунду бегут дальше с заказами.
Тавернщик с легким уважением ухмыляется.
— Вить, а я вот в тебе ни секунды не сомневался, — подбадривает Феофан, не отрываясь от еды.
Кажется, всё это время он спокойно уминал, принесенные Юрой щупальца. А вот в таверне народ с интересом смотрит на представление. Все же внутренний зал у Али невелик.
В руке сам по себе зажигается фаербол и тут же разряжает обстановку.
— А, маг, вон оно как! — слышится голос из-за соседнего столика. — Повезло мужику, что живой остался. Нормально, по-свойски разобрался. А мог бы и…
— Тссс. Ты чего? — вставляет второй. — И что должно быть в голове, чтобы рыпнуться на мага?
Мужик приходит в себя. От него пахнет уютом и домом. Так. Булочки, корица, тесто. Хм. Пекарь, что ли?
— Ваше магичество, просим прощения. — Подбегает друг здоровяка и утягивает его на улицу, взвалив на себя. Пожимаю плечами. Бывает.
Сажусь за стол и брови сами ползут вверх от того, что я вижу. Пока я отбиваюсь от самоубийцы, мой фей уминает добрую половину щупалец. И даже не лопается, зараза! «Так, стоп, я сказал мой фей?»
— Ну, что там, Вить? По деньгам у нас схлопывается? — как ни в чём ни бывалоинтересуется Феофан.
— Если выполним зачистку канализации, получим половину билета, — прикидываю вслух.
— Ну, это понятно, не надо про грустное, я же ем. — Указывает куском еды на соус Феофан. Чем меньше щупалец остается на тарелке, тем больше веселья в действиях фея.