Все это – и дверь в сад, и ветер, и весеннее солнце, и сама Скайлар – стало случаться со мной все чаще и чаще. Я боюсь за свой рассудок. Поэтому я делаю то, что мне обычно помогает: опускаю взгляд на свои оковы и повторяю про себя: «Меня зовут Арман. Мне тридцать два года. Я родился с магическими способностями и поэтому был заключен под стражу. Это Тюремная Башня. Я здесь пожизненно».
Мое имя Арман Де Грелль. Если бы не мои внезапно проявившиеся способности к магии, которые очень огорчили моих родителей, я мог бы после смерти отца унаследовать титул герцога Грелльского и стать главой одного из знатнейших семейств в Трезеньеле. Фактически, второго по знатности после королевского. Но мне не повезло.
В детстве я очень боялся крыс. И однажды, когда увидел одну из них во дворе, я испугался так, что неосознанно запустил в нее огненный шар. Прямо на глазах своего отца и его свиты, собиравшейся на охоту. Мне было десять.
Меня заперли в комнате. На следующий день ко мне пришел отец и сказал, что я отмечен Скверной, и что он отправляет меня в Святую Землю, в Калагуррис, в резиденцию Вечного Ордена. Теперь я буду все время жить там. Ради моей же безопасности и, конечно, безопасности всей моей семьи.
Меня увезли сразу же после этого разговора, не дав попрощаться ни с матерью, ни с младшими братом и сестрой. Позже я узнал, что отец пытался обвинить мать в измене, потому что, как он утверждал, в роду герцогов Де Грелль никогда не было магов, и жену он искал себе такую же. «Чистую», – так он говорил. Мой отец мог бы с позором вернуть мою мать ее родителям, и тогда дело неминуемо дошло бы до междоусобицы, но вмешался главный королевский герольд. Он долго исследовал отцовскую родословную и все-таки нашел в ней какого-то мага. Это спасло брак, но спасти меня от заточения, увы, не могло уже ничто.
Но мне еще повезло. Из уважения к знатности рода меня оставили в живых. Если бы мой отец не был таким влиятельным, меня бы просто убили, как убивают других детей со Скверной. Так они это называют. Помимо магических способностей, маги заражены непомерными амбициями. Любой чародей хочет запугать и подчинить себе не владеющих магией и, превратив их в послушных рабов, править миром. Или захочет – рано или поздно. Только Вечный Орден может оградить простой народ от их злодеяний. Так мне говорили.
Первые пять лет своего заточения я провел, скорее, как почетный пленник. Мне отвели апартаменты из нескольких комнат, просторные и светлые. Я мог гулять по саду, правда, в сопровождении охраны, но я все равно радовался этим прогулкам. Из дома мне присылали книги. Великий магистр лично разрешил мне писать родным.
Все изменилось, когда Великим Магистром Вечного Ордена стал Гай Мессор. Он нашел условия моего содержания слишком мягкими. Теперь я должен был носить оковы из одрикса, чтобы блокировать мои магические способности. Мне запретили писать. Отменили прогулки. Меня перевели в Тюремную Башню, в маленькую комнату под самой крышей, крытой свинцовыми плитами. Летом свинец нагревался, и удушливые испарения наполняли мою одиночную камеру.
Но самое ужасное, что сделал со мной новый магистр – это полный запрет на общение. Вот уже семнадцать лет я не видел ни одной живой души. Единственное, что мне осталось – это руки тюремщика, который приносил мне еду и изредка книги. Каждый раз, когда я заговаривал с ним я натыкался на стену молчания. Отчаявшись, я прекратил попытки. А потом мне принесли официальный приказ Гая Мессора: отныне мне и самому предписывалось молчать.
Вот тогда-то все и началось. Сначала это напоминало безобидную игру воображения. Я просто представлял себе, что моя комната шикарно обставлена. Вместо деревянной койки – мягкая кровать под балдахином. Вместо грубого деревянного стола – полированный обеденный, накрытый тончайшей льняной скатертью. В углу – бюро красного дерева. У окна – большой книжный шкаф. Пол накрыт мягким ковром, а стены оклеены самыми изысканными обоями, какие только можно найти у нас в столице.
Потом настала очередь вида за окном. Окошко в моей камере было маленьким и едва пропускало свет. Сначала я просто придумывал небо, каждый день разное. Иногда там плыли свинцовые тучи и шел снег. Иногда дул морской бриз и с криками носились чайки. А иногда небо было ярко-синим, таким, какое оно бывает только в горах. В такие дни я даже видел, как в вышине парит орел.
Наконец, я взялся за дверь. Точнее, за то, что за дверью. А за ней было высокое круглое крыльцо и сад. Великолепный сад с цветущими деревьями, переходящий в парк с изысканными клумбами и розарием. Я видел зеленые деревья, красные розы, и видел, как они цвели для меня. Именно в парке я и повстречал девушку. Она стояла среди роз, с наслаждением вдыхала их аромат.