Прочитав инструкцию, быстро поставил подпись на последней странице, а потом под диктовку Анны Юльевны написал прошение на пост профессорского помощника.
— Когда приступать?
— Как только прошение подпишет ректор, и я объявлю об этом на собрании кафедры в полном составе. Родион… Про этот самый «довесок» к полному составу хочу отдельно поговорить с тобой. Ты у нас единственный мальчик на кафедре. Мозельская и Аничкова точно не пройдут мимо тебя. Соблазнять, естественно, не будут: для этого у них есть более достойные кандидатуры. А вот прижать труса, который, по их мнению, прячется от опасности на «женской» кафедре — обязательно прижмут. И большинство студенток их в этом радостно поддержит.
Исключение составит лишь Хвостова. Я заметила, как она посмотрела на тебя, когда входил в аудиторию. С уважением! Характер у Лидии жёсткий, и раньше вы с ней точно друзьями не были… Что же такое там, в Бакле произошло? Подробностями не поделишься? Исключительно между нами! Обещаю!
— А что вам самой известно? — вопросом на вопрос ответил я.
— Общее… Было внезапное размытие Границы с Преисподней. Силами гарнизона под командованием есаула Кудрявого оно было остановлено. Больше толком ничего. Только то, что студенты Академии тоже сражались, с боями отступая из подземного города, а потом помогая гарнизону в отражении штурма. Кстати, как поживает Иван Игнатьевич? Он что-то в последнее время словно избегает меня.
— Не волнуйтесь. С ним всё в порядке. Просто на службе загружен. Сам его пару раз мельком видел, — соврал я. — Но о вас он помнит.
— Правда помнит? — неожиданно покраснела профессор, словно неопытная гимназистка.
— А то! Постоянно талдычит о своей самой прекрасной на свете «училке Аннушке». Ещё и глаза от удовольствия так закатывает, словно хочет свой затылок изнутри рассмотреть.
— Это он умеет делать! — рассмеялась Анна Юльевна. — Ну и славно, что всё хорошо. Но на мой вопрос ты не ответил. Что произошло в Бакле, если и искренне презиравшая тебя Хвостова теперь уважительно смотрит, и боевой есаул в друзья записал? А Иван не тот человек, чтобы всем подряд дружбу предлагать. Его характер я немного изучила. Пойми, не только из-за женского любопытства спрашиваю. Мне просто нужно понять, каких бед ждать от твоих взаимоотношений с новенькими ученицами.
— Ну, раз вы больше толком ничего не знаете, значит, вам этого и не нужно знать, — усмехнулся я. — Подписки о неразглашении нарушать не собираюсь. А по этим двум девицам ответить могу… Вы, главное, как обещали, не вмешивайтесь. А с остальным разберусь сам.
— Значит, неприятностей не избежать. Жаль… — вздохнула она. — Впервые за несколько лет путный паренёк на кафедре, и того скоро угробят, если сам не повесится. Но это твой выбор, Родион. Тогда на этом наш разговор окончен. Больше не задерживаю. И… Спасибо!
— За что? — удивился я.
— За то, что не выдаёшь не только свои тайны, но и чужие.
Покинув аудиторию, успел пройти буквально пару коридоров, как меня внезапно окружили парни с исторической кафедры. Видимо, у них тоже сегодня был «классный час».
— И по какому случаю такая торжественная встреча? — спокойно поинтересовался я. — Не стоило так утруждать себя. Вольно. Разойдись.
— А ты не торопись тут командовать! — вышел из-за широких спин сокурсников Сеня Агафьев. — Должок у меня к тебе. Или забыл, как перед практикой мне лицо подло раскровянил? Я вот помню.
— Да я тоже. Шикарно ты тогда за свой хамский язык по хлебальничку получил. Сегодня решил, что один не справишься, и толпу на подмогу привёл?
— Они здесь, чтобы ты трусливо не сбежал. А бить я тебя буду один и жестоко!
После этих слов Сеня рванулся в атаку, размахивая своими, надо сказать, немаленькими кулаками. Но очень медленно и примитивно. Я даже не пытался войти в ускорение, несмотря на то, что Агафьев явно искусственно взвинтил свой темп, что запрещено при драках. Секунд сорок он пытался попасть по моей ухмыляющейся физиономии. Его дружки вначале поддерживали своего бойца, а потом стали раздаваться смешки.
Разъярённый этим, Сеня совсем охамел и начал напитывать свои кулаки Даром, совсем не думая о последствиях. А вот это нам тут ни к чему. Обеими ладонями, пока всё не зашло слишком далеко, я основательно приложился по ушам Агафьева. Хлопок вышел знатный!
Сеня упал на пол и тихонечко завыл.
— Поднимайся, — приказал я. — Не так это и больно. Хватит тут комедию разыгрывать.