— Парни! Мочите его! — сквозь искренние слёзы завопил явно страдающий Сеня. — Наших бьют!
— Кто полезет, я за Родьку! — внезапно растолкав студентов, встал рядом со мной Серёга Книгин. — Вы мне не чужие, но Булатов мне жизнь на практике спас!
— Да никто и не собирается лезть, — проговорил один из историков. — Драка честная была: один на один. Так что, Сеня, извини. Мы покараулили, как ты и просил, но дальше уже не наше дело. А то несправедливо получится. Ну, Родя, ты и удивил! Думали, слизняк полнейший, а тут вон как классно махаться умеешь. Молодца!
После этого историки с лёгким уважением в глазах разошлись, оставив нас с Сергеем Книгиным одних.
— Как дома отдохнул? — поинтересовался я у него.
— Нормально, Родь. Пузо от бабушкиных пирожков до сих пор трещит! А ты?
— Да развлекаюсь помаленечку… На жизнь жаловаться не приходится. Пойдём перекусим, что ли? Отметим чарочкой и встречу, и то, что молодые. Эх, жить хорошо, когда гормоны бурлят! «Зелёный» ты ещё, поэтому не понимаешь всего кайфа!
— А ты уже не «отметился» случайно? — подозрительно спросил Серёга после этих слов. — Вообще-то мы ровесники.
— Ни хрена подобного! Я среди «демонских филологов» один парень. Так что у меня каждый год за три идёт. Хватит тут лясы точить. Пошли, сынок, выпьем! Папочка угощает! — отшутился я.
— Ну, — рассмеялся Книгин. — Пока угощаешь, то можешь побыть и «папочкой»… Даже любимым «дедушкой»! А вот дальше не надейся. И я тебя, Родька, тоже рад видеть!
Глава 4
Не успели мы выйти из Академии, как на её лестнице нас догнала Ксения Сурина.
— Мне мальчишки с кафедры сказали, что ты с Сенькой подрался! — слегка запыхавшись, выпалила она, рассматривая меня. — Цел? Не сильно досталось?
— Сеньке если только, — усмехнулся Книгин. — Теперь у этого придурка долго в ушах звенеть будет.
— Правда? А то я недослушала и побежала вас догонять. Привет, Родя! Извини, что сразу не поздоровалась.
— Привет, Ксюха! — приобнял я девушку и чмокнул в щёку. — Как отдохнулось?
— Да какой там отдых⁈ Все каникулы в лавке родителям помогала. Дни считала, когда обратно вернусь. За эти два года сильно отвыкла от прошлой жизни.
— У меня то же самое, — подтвердил Серёга. — Вроде и рад родственников видеть, а мыслями всё равно в нашей Академии.
— Ну, а меня, Родечка, — раздался за спиной ехидный голосок Лидки Хвостовой, — ни приобнять, ни поцеловать? О каникулах даже не мечтаю, чтобы спросил! Совсем зазнался и променял демонских филологов на историков!
— И тебя обниму с удовольствием! — рассмеялся я. — Щёчки алые тоже подставляй.
— Не буду. Получается, что напросилась, — игриво закатив глазки, произнесла она.
— Значит, мысленно представь, что сделал это ещё в аудитории.
— Не буду. У меня фантазия хорошая, а я тебя в поезде в одних трусах видела.
— В очень смешных трусах, — добавила Ксения. — Я их тоже никак забыть не могу! Мальчики, а вы куда собрались?
— Вместе с вами отмечать хороший день, — пояснил я. — Вы ведь составите нам компанию?
— Подумать и немного пожеманничать, как полагается будущей аристократке, можно?
— Ну, ты жеманничай, а я пойду, — моментально ответила Хвостова.
— Эй, подруга! Так нечестно! А где девичья солидарность? Я с вами, конечно!
Найдя ближайшую летнюю кафешку под открытым небом, мы проболтали полдня, попивая вино и наслаждаясь различными десертами. Ликвидатор Сидо не оценил бы такую пустую трату времени, а я, Родион Булатов, кайфовал, находясь в хорошей компании.
Видимо, опасная практика так сблизила нас, что все стали родными. Мы до сих пор остаёмся командой, боевой группой. И пусть в силу в своей неопытности Серёга, Лида и Ксения ещё до конца не понимают всего, но я чувствую, что это так.
Можно себя поздравить. Потихонечку обживаюсь в новом мире. Уже не непонятный Родя, а человек в кругу товарищей-единомышленников. Даже два круга имеется. А одном мои «бандиты»: есаул Кудрявый, Витёк Голый и Генка Феклистов. А в другом — студенты из Академии. Генка, кстати, принадлежит к обоим кругам, и очень жаль, что его на этой посиделке в кафе не было. Узнает, что без него гуляли, однозначно расстроится.
Так оно и оказалось. Придя домой, я пересказал Феклистову о встрече с «однополчанами».
— Гад ты, Родька! — насупился он. — Не мог и меня выдернуть?
— Мог, но поленился: туда-сюда мотаться — не пару улиц пройти. А если бы тебя дома не было?
— Вообще-то не было… — признался товарищ. — Тут такое дело. Я подкатил к Кудрявому с просьбой поднатаскать меня в боевых дисциплинах. Но есаул отказался. Заявил, что характер у него вспыльчивый, и быстрее уши оторвёт рукожопу, чем научит чему-то путному. Зато он у себя в штабе поспрашивал и нашёл какого-то деда-отставника. По слухам, он крутой мастер различными способами жизни лишать.