— Намного. И ещё. Видишь белку?
— Конечно. Вчера целый день в своём колесе бегала, а сегодня пластом лежит. Надеюсь, хоть эта не померла?
— Чпок живой, просто уставший. И на всякий случай: он тоже не совсем белка. Когда очухается, представлю вас друг другу нормально.
— Родион! У тебя в квартире есть хоть что-то нормальное?
— Конечно! Холодильник. Но он, кажется, опять пустой.
— Выделяй деньги. Забью под завязку.
— Вера! Ты золотце!
— Просто Вера. Родион, я же просила без этих розоватых соплюшечек. Они меня стали выбешивать.
— Договорились. И последнее… Скользкий, но выгодный вопрос. Ты легализовывать деньги из ниоткуда умеешь?
— Как говорит мой преподаватель, — усмехнулась Вера, — хороший бухгалтер должен уметь всё и при этом не попасться. Но ответа нормального тебе пока не дам. Не потому, что не хочу, а до конца не понимаю, насколько хватит моих знаний. Я же пока недоучка без серьёзного опыта.
— Но принципиальное согласие я получил?
— У меня будет свой процент с этого?
— Естественно.
— Тогда да.
Тем же днём мы с Верой съездили к её родителям, где и объявили о переезде. Старшие Матье почти не спорили. Мне показалось, что даже обрадовались, что их дочь не просто съезжает непонятно куда, а будет под моим присмотром. Хотя, если бы они знали всю подоплёку, то такими благодушным не были. Но это уже меня не касается.
Главное, что я, кажется, получил в свою команду важного человека. И пусть Вера, как боевая единица, из себя ничего не представляет, зато она обладает иными навыками — с умом распоряжаться деньгами. В нашей компании подобным никто не владеет.
Глава 9
На следующий день у есаула Кудрявого был выходной, поэтому я собрал всю нашу компанию и представил Веру.
— А я тебя помню! — воскликнул Генка Феклистов. — Из больницы тогда украли. Слушай, а ты сейчас очень даже симпатично выглядишь. Не то, что тогда.
— Спасибо за комплимент и за помощь в спасении, — даже не попытавшись вежливо улыбнуться, произнесла Вера. — Но если решил ко мне подкатить, то сразу говорю: не получится. Так что общаемся исключительно по делу.
— Для этого и позвал, — пояснил я. — Кстати, Вера теперь одна из нас. Доверять ей можно, так как… В общем, у нас с ней есть свои маленькие тайны. Я тут решил разработать новую акцию по ликвидации тварей с последующим обогащением за их счёт. Но, признаться, зашёл в тупик. Есть два наркозаводика и рядом с ними по деревне, полностью состоящих из жителей Преисподней.
— А чего тут думать? — не дослушав меня, высказался есаул. — Деревни спалим, заводики разгромим, а деньги унесём. Правда, маловато нас для этого.
— Маловато, Игнатьич, — согласился я. — Но это не самое неприятное. Денег на заводиках нет. Совсем. Где-то есть отдельная «казна», через которую совершаются расчёты. А брать наркоту, чтобы потом гробить ею людей, я не собираюсь.
— Да никто не собирается, Родя. Но ты меня расстроил. Ещё я перестаю понимать ход твоих мыслей.
— Это ещё не всё, дама и господа. Оба наркозавода как-то связаны с неким предприятием, выпускающим селитру. Тмин… Вернее, «ТМиН» оно называется.
— Товарищество Мозельских и Нигель, — неожиданно быстро расшифровала аббревиатуру Матье. — Серьёзный завод, в котором сорок процентов прибыли принадлежит роду Мозельских, а остальные шестьдесят, соответственно, немцам Нигель. Нам на лекциях приводили его как пример удачной работы международных предприятий. Выпускает селитру и азотные удобрения, которые пользуются большим спросом за рубежом. Очень солидно развернулись! Даже банк свой есть. Штаб-квартира в Бремене и четыре филиала в Российской империи: два на Урале, один в столице и ещё один, кажется, в Великом Новгороде.
— Круто, — уважительно произнёс Генка. — Единственное, чего я не понимаю, так это: зачем селитра нужна. Ну, с мясом понятно, а на мыловарне? Может, в мешках наркотики прячут?
— Я тоже сначала озадачился, — признался я. — Допускаю, что её как-то используют для изготовления наркотиков. К сожалению, я в этом не специалист.
— Закупки, — снова подала голос Вера. — Им нужны официальные закупки, чтобы через банк «ТМиН» переводить деньги из одной конторы в другую. Например, скотобойня покупает десять мешков селитры и переводит на счёт банка за них деньги. Потом оказывается, что селитра ненадлежащего качества, и скотобойня оформляет возврат через тот же счёт. Селитру грузят, отправляют, но уже нафаршированную наркотиками. Правда, не знаю куда. Либо новому владельцу, которому срочно понадобилась уценённая селитра, либо обратно на завод.