— Ты совсем идиот⁈ — не сдерживаясь, почти прокричала она. — Бить морды отпрыскам знатнейших фамилий Империи может позволить себе лишь самоубийца! Да за меньшее аристократы жизнь сермяжникам портят! Знаешь, что со мной было, когда я студенткой всего лишь отказалась «дружить» с одним из таких?
— В койку затащить хотел? — спокойно поинтересовался я.
— Для начала просто облапить на глазах у всех. Но я вырвалась и убежала.
— А если бы не прилюдно? Согласились?
— Родион! Ты невыносим! Мне даже такое сопротивление припомнили! Полтора курса до выпускного жила в настоящем аду! Изгоем! Чуть было в интернат не перевели, несмотря на то, что была лучшей ученицей в Академии! А ты по морде! Двоим! На глазах у всего курса Академии!
— Тут вы правы, — повинился я. — Надо было в тихом местечке подкараулить, чтобы без свидетелей.
— Родион… — сбавив накал, вздохнула профессор. — Что с тобой случилось? Ведь был же тихий, робкий мальчик.
— Удобный, вы хотите сказать? Был. Надоело. Нет, Анна Юльевна, ездить на себе больше никому не позволю. Вы же сама из непокорных. Так что не надо мне сказки рассказывать, будто бы просто сбежали от «золотого» студентика и из-за этого на вас насели. Ведь было же ещё что-то? А?
— Удар коленкой по тому месту, которое вы, мужчины, очень бережёте, — нехотя призналась она. — Чётко попала с перепугу и силу не сдерживала.
— Да лучше по морде получить, чем такое! — расхохотался я. — Моё уважение! И буду теперь знать о ваших наклонностях! Надо предупредить Кудрявого, чтобы тоже случайно не огрёб. Он мне товарищ, как-никак. Да и мужскую солидарность никто не отменял.
— Всё веселишься?
— Есть немного. Но вы же недавно сами сказали, что аристократы ценят лишь силу, а в наши с ними отношения преподаватели не вмешиваются. Так что, какие претензии?
— Поняла, Родион. Тебе хоть кол на голове теши. Кстати, Сергей Витальевич просил передать, что если будут проблемы со знатными студентами, ты можешь к нему за помощью обращаться. Он своих старается в обиду не давать… По возможности, конечно. Но этих самых возможностей Дракон имеет больше, чем я. И уж если кого признал своим, то всегда вступается.
На этом тему закрываем. Устное внушение ты уже получил. Осталось наказать более предметно. За драку в стенах Академии «награждаешься» трудовой повинностью. Расставь по алфавиту… демонскому, конечно, книги в академической библиотеке.
— Все⁈ — возмутился я. — Пардон, но это свинство!
— После следующей выходки все разложишь, — ехидно пояснила профессор. — Но на первый раз ограничишься лишь отделом рунописи. Стеллажи с первого по третий возьмёшь. Третьекурсники прошлого учебного года там всё основательно перепутали. Заодно и алфавит Преисподней вспомнишь.
— Их несколько.
— А я не говорила, что легко будет.
— Можно вопрос? Как наказаны Хаванский с дружком? Они тоже в драке участвовали.
— Не того полёта птицы, чтобы полы мыть или библиотекарями подрабатывать. Но они оба на боевой кафедре, и там Дракон их на занятиях как следует «отдраконит». До кровавых соплей! Что, естественно, будет являться не наказанием, а углублённым учебным процессом. Так что ты ещё со мной легко отделался. Не ной и помни доброту несравненной профессорши Гладышевой!
— Вы мой кумир! — с улыбкой и лёгким поклоном ответил я.
— Тогда иди в библиотеку. Тебя уже ждут.
Спустившись на минус первый этаж Академии, я представился сухой недовольной старухе с тёплой шалью на плечах. Среди студентов за смотрительницей библиотеки закрепилось прозвище «Баба-яга». Ей оно хорошо подходило. Ворчливо распинаясь на тему бездарной молодёжи, не желающей ничему учиться и соблюдать порядок, она проводила меня к заветным стеллажам.
Окинув взглядом место своего наказания, быстро приступил к делу. Несмотря на наличие различных демонских диалектов, достаточно легко сортировал книги, мимоходом отмечая, что здешние научные труды являются абсолютным примитивом по сравнению с теми, что я изучал в прошлом мире. Со своими знаниями, доставшимися от Ликвидатора Сидо, уже сейчас могу стать не просто профессором, а целым академиком. Светилом мировой лингвистики!
Неожиданно за одним из стеллажей послышался шорох. Замерев с очередной книжонкой в руке, я прислушался. Точно! Кто-то прячется! Но кроме меня и Бабы-яги, ушедшей на свой бессменный пост, в столь неурочный час мало кто среди книг прогуливается. Тем более в самом начале учебного года, когда идёт повторение пройденного, без домашних заданий.