— Старик Берштейн опять возмущается, что мы ему со своим ремонтом бизнес вести мешаем? — поинтересовался я, вспомним о хозяине ещё одного подъезда, выходящего в наш двор. — Не обращай внимание. Он через день устраивает плач по этому поводу. Мол, теперь у него приличные нищие селиться не могут, так как место становится благоустроенным и обязательно нужно поднимать цены на жильё. А неприлично богатые не хотят заезжать в богом проклятые Семенцы. В результате у Берштейна аж две квартиры пустуют, и ещё пара вскоре останется без хозяев.
— Да плевать мне на него! — махнул лапкой Чпок. — Я тут время от времени по его владениям шарюсь. И вот позавчера заметил новых жильцов, обосновавшихся в этих самых пустующих квартирах. Причём заселились они независимо друг от друга, с разницей в один день и парами. И каждая парочка состоит исключительно из мужиков. Вначале решил, что содомиты, но потом присмотрелся и понял, что ребятки не просто жить сюда переехали. Из нор своих вдвоём не выходят. Один обязательно дома остаётся и в окошко за двором следит.
— Думаешь, по нашу душу?
— Не знаю, хозяин. Только неспроста такие орешки! И ещё мне показалось, что обе квартиры между собой не знакомы. Те, что на втором этаже, говорят исключительно на блатном жаргоне. А с четвёртого этажа вежливые между собой аж до оскомины! Может, на них Дуру натравить? А чё? Всё равно в шкафу без дела стоит и пылится только. Хотя могу и я сам. Но турнуть новых соседей нужно. У меня прямо под хвостом зудит, что неспроста они здесь обосновались!
— Нет, — отрицательно помотал я головой. — Дуру оставим в покое. И сам пока тоже на рожон не лезь. Привлекать к себе лишнего внимания не хочется. Но проследи тихонечко. Будут интересные новости, сразу давай мне знать.
— Понял. Когда начинать?
— Сейчас.
Оставшись один, я крепко призадумался. Скорее всего, Чпок просто навыдумывал себе чёрт знает чего. А если прав? Тогда, судя по его рассказам, за мной одновременно следят две группы, друг о друге ничего не знающие. Одни — наблюдатели явно от криминального мира. А вот вторые, возможно, из жандармерии или Тайной полиции. И откуда взялось такое внимание к неприметному Родиону Булатову?
Кроме нашего нападения на нелегальный склад оружия, никаких иных причин не вижу. Тогда становится понятно, почему в местных газетах лишь промелькнула размытая информация о некоем пожаре в промышленной зоне. И больше никаких подробностей. Хотя обычно даже отдавленная копытом лошади нога пьяного извозчика описывается во всех мрачных красках.
Но мы, кажется, нигде не прокололись. Всё прошло чинно. Да к тому же, узнай бандюганы или бойцы «Иван Иваныча» о моём участии в налёте, то сразу бы начали действовать, а не заниматься слежкой. Вполне возможно, что просто хотят полностью удостовериться в том, что именно я был виновником ликвидации склада. Или им ещё что-то от меня нужно? В любом случае, это дело на самотёк пускать нельзя.
Глава 3
Не успел Чпок уйти по шпионским делам, как раздался звонок в дверь. Отворив её, увидел почтальона.
— Господин Булатов Родион Иванович?
— Я.
— Вам письмо.
Вот это новость! И кто же мне сподобился написать? Опять какая-то проблема? Но, прочитав адрес отправителя, облегчённо выдохнул. Всего лишь из Академии. К тому же и содержание конверта тоже оказалось достаточно прозаическим. В коротком письме сообщалось, что я послезавтра должен явиться на Кафедру лингвистики Императорской Академии.
Буквально через пять минут заявился Генка Феклистов. Оказывается, его тоже вызывают. Правда, уже завтра. В принципе, ничего удивительного нет. До начала нового учебного года остались каких-то полторы недели. Видимо, преподы каждой кафедры устраивают собрания. Интересно, а новички из потомственной аристократии будут на нём? Очень хочется пообщаться с ними и завести полезные знакомства.
Но Геннадий, на следующий день вернувшийся из Академии, разочаровал:
— Родион, ничего интересного. Нас Дракон гонял на спортивной площадке, проверяя, насколько мы за каникулы «жирком обросли». Он и в прошлом году так делал. А потом мозги вправлял.
— Понятно, — разочарованно вздохнул я. — А новенькие из аристократов были?
— Вот насчёт их он и вправлял. Типа, чтобы мы не зарывались, даже если «золотые» отпрыски зарываться будут. Но и достоинства при этом не теряли. Короче, такое ощущение, что Сергей Витальевич сам не знает, чего хочет. И это мне не очень понравилось. Остальным парням с нашей боевой кафедры тоже.