— Даже не уговаривайте! Не буду! — выставив перед собой руки, стал отнекиваться я.
— Родион, я вам и не дам! Вы и так видели у Майечки больше, чем того следовало. Сама справлюсь. Она точно не проснётся?
— И даже ничего не почувствует.
— Ещё лучше! Для начала примерно прикину на себе, как должны выглядеть ссадины и…
— Без подробностей, Рахиль Натановна!
— Простите, — смущённо улыбнулась она. — Увлеклась. Больше не буду портить вашу психику. Что мы ещё должны знать?
— То, что память когда-нибудь вернётся. Уже в очень зрелом возрасте. Теперь о тайне сегодняшнего дня. Где родители Майи?
— Под Тулой по делам. Вернуться недели через полторы.
— Значит, их отбрасываем в сторону. Просто расскажите им нашу сказочку, не упоминая реальные события. Так надо. Но остаются служанки.
— Я им хорошо заплачу, и будут держать рот на замке.
— Опять убытки? — встрепенулся Адамчик.
— Заткнись, козёл! Помни про зубы! Мы тут внучку спасаем, а не торгуемся! Не обращайте на него внимание, Родион. Яхве ещё при рождении мужа умом обделил.
— Без претензий, — улыбнулся я. — Но деньги не решат проблему. Служанки случайно могут проговориться или начать шантажировать. Поэтому предлагаю провести над ними небольшой ритуал, чтобы держали рот на замке.
— Отличное решение! — воскликнул старик. — И платить не надо!
— Именно, Адам Гедеонович. Но есть одна заковыка. Для ритуала мне необходим мужчина одной с ними крови. Служанки ведь еврейки?
— В моём доме всё должно быть кашерно! Конечно, да!
— Значит, вам придётся тоже поучаствовать.
— А вот тут, конечно, нет. Я старый больной человек и…
— Или придётся заплатить.
— Согласен, если не больно, — быстро сдался этот скряга.
— Я верил в вас! Тогда прошу наверх.
В отдельной комнате я начертил простенькую пентаграмму обездвиживания. Поместил в неё обеих испуганных служанок и Адамчика. Напитав схему энергией, спустился к Рахиль.
— Родион, — прозорливо догадалась она. — Адам же был не нужен?
— Конечно, нет. Но ваш муж, извините, очень своеобразный человек.
— Он кретин! Говорите прямо!
— Верно, поэтому и решил немного подстраховаться, чтобы тоже лишнего не ляпнул или ещё чего похуже.
— Что с ним будет?
— Ничего, Рахиль Натановна. Впрочем, как и со служанками. Пятнадцать минут посидят, замерев, а потом я их немножко напугаю. Тратить энергию, чтобы все трое реально молчали, я не могу.
— Достаточно и фокусов. Но девочкам я всё равно заплачу… Хотя бы в знак благодарности, что не оставили меня одну в беде. Только Адаму ничего не говорите.
— Ваше право. Пока же идёт «сеанс», хочу обсудить иной вопрос. Мы тут немного деньжат заработали на спасении Майи. Простите, но с вами я делиться не буду.
— Вы мне уже отдали самое ценное из добытого, — взяв меня за руку, благодарно произнесла она. — Мою внучку. И семейное дело к тому же вернули. На большее не претендую. По хорошему счёту, это я вам ещё доплатить должна.
— Доплачивать не надо. А вот денежки отмыть не помешает. Там, в прихожей стоит саквояж. Пустите его в оборот. Завтра или послезавтра к вам приедет Вера Матье — с ней подробности и обсудите. Припрячьте его, пока Адам Гедеонович наверху. А то ведь он точно свою долю требовать начнёт.
— Этот может! Ох, как я с ним намучилась! Запомните, Родион! Если вам родители будут подбирать пару, исходя исключительно из своих интересов, то бегите и от такой невесты, и от родителей. Жаль, что я была слишком послушной еврейской девочкой и не смогла ослушаться отца. Теперь уже поздно… Не повторяйте моей ошибки!
— Учту. Идите прячьте саквояж.
Посмотрев на часы, снова поднялся на второй этаж. Пентаграмма почти перестала светиться, значит, скоро её воздействие подойдёт к концу. Так оно и оказалось. Отмерев, вся троица уставилась на меня.
— Всё, — для пущего эффекта придав голосу лёгкие мистические нотки, проговорил я. — Дело сделано! Теперь ваши души скованы клятвой Смерти!
— Шо? И моя тоже? — неприятно удивился Адамчик.
— Конечно. Без этого ритуал не удался бы. Теперь любой из вас, случайно или по умыслу попытавшийся разболтать секрет, сгниёт заживо за считаные секунды.
— Это незаконно! — взвизгнул старый еврей. — Я на такое не подписывался! Верни всё взад!
— Извините, Адам Гедеонович, но обратной дороги нет.
— Тогда я требую компенсацию за моральный ущерб! Иначе пойду в полицию!
— Вот из неё вас и вынесут в непромокаемом мешке, — усмехнулся я. — Знаете, почему в непромокаемом? Чтобы ваш гной не испачкал пол государственного учреждения. И я не понимаю, откуда у вас такая тревога? Вы же ведь не собирались рассказывать на стороне о случившимся?