— Экспроприация, — осклабился он. — Социальная справедливость.
— Ты поступил очень плохо, вор, очень плохо! — сказала Манинья, все так же пристально, завораживающе глядя на Хайро.
— Лучше с ней не связываться, — зашептал один из партизан Хайро. — Она очень могущественна! Вся сельва ее боится!
— Но не я! — заявил вконец распоясавшийся Хайро. — Ведьм я убиваю на месте! — и он навел на Манинью пистолет.
Щелчок курка. Выстрел. Такупай держался чуть позади Маниньи, но он успел броситься вперед и заслонить ее. Пуля досталась ему, и Такупай упал к ногам Маниньи. Манинья опустилась на землю.
— Гуайко! Гуайко! — звала она. — Только не уходи! Все это из-за меня, Гуайко!
Хайро не был любителем сентиментальных сцен.
— А ну вставай, ведьма! Вставай! Встретишься со своим индейцем в аду! Теперь твоя очередь, — орал Хайро.
Манинья будто не слышала его.
— Отнесите меня в сельву, — еле шевеля губами, произнес Такупай. — Я умираю...
Манинья махнула рукой, и к ней подошли Мисаэль и другие ее люди, наклонились, подняли Такупая.
— Куда?! — заорал Хайро.
Манинья обернулась и посмотрела на него так, что даже сам Хайро сделал шаг назад, — будто черный пламень полыхал в ее огромных глазах, гибельный пламень смерти.
— Мир слишком мал, чтобы вместить мой гнев. Ты не знаешь, как умеет мстить Манинья Еричана. Смерть покажется тебе милостью. И ты будешь молить меня о смерти, нелюдь!
— Пусть они уходят, — зашептались партизаны позади Хайро.
И Манинья, величавая Манинья, вся — воплощенная скорбь, ушла вслед за своими людьми, которые несли Такупая.
Все жители поселка прилипли к окнам. Они видели, как ранили Такупая, слугу Маниньи, и каждому стало не по себе. Боль, горе и страх вошли в сердце каждого.
— Сегодня ночью вся сельва в смятении. Она полна страшных предзнаменований, она предвещает смерть и кровь. Если Такупай умрет, мы узнаем, что такое горе. Месть Маниньи Еричаны черна, как ночь. И наша жизнь тоже станет черной. Никому не уйти от мести Маниньи Еричаны, — причитала Тибисай.
Однако смятенная сельва была добра к Каталине Миранде. Наступила ночь, но и в ночи будто что-то вело Каталину. Наверное, и впрямь вело, потому что человек, который вдруг вышел ей навстречу, был Рикардо Леон.
— Каталина? — изумился он. — Откуда ты? Да еще в таком виде!
— Несчастье, Рикардо, несчастье! Поселок захватили партизаны Хайро!
Вот оно в чем дело. Да, встреча не была случайной, ведь и Рикардо оказался здесь потому, что индейский поселок посетили партизаны Хосефы. Но они недолго пробыли там. Все съев, все выпив, они двинулись дальше. А Рикардо отправился в бухту Чегейре, чтобы поохотиться и привезти своему другу Пуэкали и его людям какой-нибудь крупной дичи. Бухта была неподалеку от Сан-Игнасио, но для Каталины, которая пробиралась через сельву, это было немалое расстояние.
— Хайро? — воскликнул Рикардо, бесстрастный, спокойный Рикардо, которому были так не свойственны эмоции. — Значит, он жив! Значит, рано мы его похоронили! И что? Все такой же сумасшедший?
— Еще хуже, Рикардо. Я надеялась, что гвардия с ними покончила, но они опять заняли Сан-Игнасио.
— Поэтому Пуэкали даже на охоту не ходит. Говорит: в сельве слишком много плохих людей.
— Нам надо что-то делать, патрон, — вступил в разговор Бенито.
— Надо! Но я сделаю это один, — последнее слово Леон произнес чуть ли не по слогам.
С Хайро он сведет счеты сам. Он помнил, как висел на дереве, как Каталина поила его водой и что было после...
— Леон, ты не можешь идти один! — сказал Пуэкали, который как всегда появился, как бы почувствовал сложную ситуацию. — Я пойду с тобой, и мои люди тоже.
— Нет, Пуэкали! Спасибо за добрые намерения. Будет куда лучше, если вы, даже не заезжая в поселок, отправитесь вниз по реке за гвардией. Без нее мы вряд ли справимся.
— Я пойду с тобой, Рикардо, — сказала Каталина.
— Я предпочел бы, чтобы ты осталась с женщинами в индейском поселке. Там ты точно будешь в безопасности.
— Нет, Рикардо! — Каталина упрямо покачала головой. — Нет! Поселок Сан-Игнасио — мой родной поселок, там мои люди, и я не оставлю их!
Рикардо сделал вид, будто не слышал ее.
— Я жду тебя в лодке, Бенито, — сказал он и пошел к реке.
Бенито с улыбкой подмигнул Каталине:
— У меня есть одежда, которую мне подарили в поселке. Посмотрите, может, вам что-нибудь подойдет.
Каталина согласилась и одела штаны и майку. Наверное, она выглядела смешно, но она об этом не думала. Она не могла оставить Рикардо. Она тоже хорошо, слишком хорошо помнила ту страшную ночь.